МОТИВЫ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ*.

* Автор выражает искреннюю благодарность М. Сафропчук за важные комментарии на всех стадиях работы над статьей.

Идея максимизации полезности потребляемых благ позволила экономической науке достаточно просто описать многообразные психологические процессы и использовать при их моделировании оптимизационный аппарат математики в относительно пригодной для практических целей форме. Этот подход, однако, порождает многие проблемы: теория постепенно "отрывается" от реальности, и в какой-то момент предпосылки оказываются сформулированы таким образом, что теорию нельзя опровергнуть никакими фактами (проверка на фальсифицируемость но Поииеру, то есть на научность теории). Теоретик всегда может сказать, что "нами специально введены такие предпосылки". Действительно, современные экономисты исходят в своих построениях из предпосылки максимизации полезности. Но если бы самого экономиста, утверждающего рациональный эгоизм и принцип максимизации прибыли, спросили, почему он занимается теоретическими исследованиями за скромную зарплату и не применит свои знания для успешного предпринимательства, то его ответ, скорее всего, не будет выражать его представления о поведении людей в экономике.

Если мы хотим сохранить предпосылку максимизации полезности, то будем вынуждены признать, что полезность могут приносить не только потребляемые блага или удовлетворение эгоистических интересов, она может исходить практически от всего. Если человек смотрит на муху, которая сидит на степе, значит, она приносит ему полезность. Данное утверждение будет казаться нам абсурдным до того момента, пока некий предприниматель не догадается продавать право посмотреть на конкретную муху на конкретной степе. Найдется несколько желающих (движимых скукой, глупостью или стремлением к оригинальности) заплатить за это деньги. Возможно, "товар" даже войдет в моду, как в начале 2000-х годов среди западноевропейских пенсионеров вошло в моду часами наблюдать за приземляющимися в аэропорту самолетами. В этом случае экономист вынужден будет признать, что полезность возникла как будто из ничего - то есть из идей.

Приведем несколько примеров. Некий богач приобретает автомобиль по баснословной цене. Основная цель, очевидно, - показать обществу, что он может легко потратить такие деньги. Можно сделать неверный вывод, что этот автомобиль принес ему объем полезности, соизмеримый с той ценой, которая за него уплачена в связи с особой конструкцией, техническими характеристиками, надежностью в эксплуатации и т.п. Но дело в том, что не автомобиль принес полезность, а сознание того, насколько он дорог, идея выражения и утверждения своего успеха в жизни через приобретение общественно признанного символа (объяснение, восходящее к работам Веблепа). Если бы этот богач вместо покупки автомобиля просто прилюдно выбросил в море те же самые деньги, небрежно сказав при этом, что "их так много, я не знаю даже, что с ними делать", то эффект был бы сильнее, однако богач побоялся нарушить социальные устои или ему просто не хватило воображения. Другой пример: человек подает нищему милостыню. Экопомист-пеоклассик скажет, что это нерациональное действие, потому что оно ничего не максимизирует. Но человек стал счастливее после того, как совершил благодеяние, значит, он получил какую-то полезность. Поведенческая экономика предлагает для этих случаев схему "социальных предпочтений", где индивид имеет "коэффициент альтруизма", который нужно поставить перед полезностью общества в целевой функции индивида(1). Можно также рассмотреть милостыню как покупку приятного чувства, причем предельный прирост этого чувства должен соотноситься с предельными издержками.Приведем еще один пример: многие люди любят часами выбирать вещи в магазине, даже если они им не нужны, откладывать их, через педелю покупать, йотом возвращать их обратно в магазин. Некоторым правится просто листать журналы или каталоги, сравнивать достоинства разных моделей, наблюдать за движением цен. Такое поведение указывает на то, что сам процесс взаимодействия с товарами или другими знаками ценности, который проходит в соответствии с социально установленными практиками, уже приносит полезность. Для этого даже не нужно, чтобы вещь принадлежала человеку, потому что взаимодействовать с ее образом в сознании можно и без идеи владения (на которой построено фундаментальное понятие прав собственности).

Описанные примеры заставляют задуматься о природе человеческих потребностей: если полезность может исходить из самых неожиданных вещей, то все же эти вещи должны удовлетворять какие-то потребности. В примере с мухой на степе мы вынуждены признать, что в определенном оформлении совершенно "бесполезное" действие может удовлетворять объективно существующие потребности, экономические агенты за удовлетворение этих потребностей готовы заплатить некую цепу, а значит, вокруг этих действий возникают экономические отношения. Экономисты обычно относят проблему потребностей к компетенции психологии, по современная психология пока мало что может здесь прояснить: есть множество схем (иногда говорят, сколько авторов, столько и схем потребностей), но пи одна схема не может описать наблюдаемое поведение людей с исчерпывающей полнотой. И ведь это только современное нам поведение, а каким оно может стать через 200 лет на другом технологическом уровне? Еще 40 лет назад никто не мог бы предположить, что возникнет Интернет и станут популярными компьютерные игры, а сейчас сформировалось целое поколение, потребности которого в большой степени определяются содержанием этих новых элементов культуры.

Оставаясь в терминах максимизации полезности, мы можем предположить, что человек максимизирует целевую функцию, которая имеет вид

Графические материалы:

Экономист может включить в набор Ni множество потребностей: еду, одежду, жилище, автомобили, финансовые услуги, посещение футбольного матча, просмотр художественных фильмов и т.д. Недостаток этого подхода в следующем: понятия "автомобиль", "футбольный матч" и "финансовая услуга" существуют только в определенном культурном контексте и относятся к более высокому уровню анализа культуры, чем тот, на котором существуют мотивы поведения. По сути, сознание экономического агента живет в мире символов (а они имеют стоимостной эквивалент - цену), эти символы могут быть произвольного уровня сложности, принадлежать к какой угодно культуре и выражаться в любой вещественной форме, по их функция состоит в удовлетворении неких простых и более общих групп потребностей(2.)

Мы хотим предложить классификацию потребностей, которая была бы максимально независимой от культурного контекста. Группы потребностей должны существовать на всех уровнях сложности сознания, от одноклеточного организма до современного человека, однако эти группы потребностей должны иметь разное поведенческое и культурное оформление. Условно выделим 5 групп потребностей. Первая группа - физиологические потребности, которые обеспечивают поддержание жизнедеятельности и простое выживание организма. Вторая группа - потребность в защищенности, то есть все разнообразные выражения общего стремления человека к спокойствию, ощущению порядка, стабильности, комфорта, удобства, расслабления, безопасности, уверенности в устойчивости механизмов общества и т.н. Перечисленные две группы пока полностью повторяют известную пирамиду потребностей А. Маслоу. Третья выделяемая нами группа - потребность в активности, то есть желание двигаться, вести интеллектуальную деятельность, взаимодействовать с реальными или виртуальными объектами, получать стимулы из внешней среды"(3). Четвертая группа потребностей - успех, доминирование, то есть стремление к первенству в том или ином критерии, признанию группой, приобретению веса и значения в обществе, власти, возможности оставить потомство. Эта группа соответствует четвертому этажу в пирамиде Маслоу. Наконец, пятая и последняя группа - альтруизм, который исследуется поведенческой экономикой в формах "чистого альтруизма" и "реципрокпости" (reciprocity)(4).

Предложенную схему максимизации

Графические материалы:

Эта схема хороша тем, что позволяет фокусировать внимание на разных в своей основе потребностях и рассматривать их как взаимозаменяемые в пределах одной группы, то есть перейти таким образом на более низкий уровень анализа поведения. Например, для ощущения успеха (конечной цели всех потребностей четвертой группы) человек в зависимости от своей интерпретации реальности может стремиться иметь самый большой капитал в городе или стать чемпионом в каком-нибудь виде спорта. Девушка может считать условием своего успеха удачное замужество, подросток - соревноваться в количестве наклеек с кадрами из популярного художественного фильма, художник будет стремиться "сказать свое слово в искусстве" и т.д.

Схема "взвешенной суммы мотивов" может помочь в объяснении приведенных выше примеров, кроме того, предоставит возможность их численно моделировать (по крайней мере, в теории). Например, об индивиде, платящем 20 долл. за право посмотреть на муху на степе, мы можем сказать, что: 1) интерес от необычности действия принес ему, например, +15 единиц полезности, которые пошли в группу "активность"; 2) сама потеря 20 долл. принесла индивиду - 20 единиц полезности, которые вычитаются из группы "безопасность"; 3) идея следования моде (если уже стало модно или даже престижно посмотреть на муху на степе) или сознание своей оригинальности (если мода еще не сформировалась) принесли ему +10 единиц полезности, которые идут в группу "успех". Если весовые коэффициенты расставлены так, что итоговая сумма больше 0, то поведение индивида можно считать рациональным, и если этот показатель больше, чем у всех других возможных альтернатив поведения, то действие экономически эффективно.

Каковы недостатки этой схемы? Во-первых, неясно, каким образом определяются весовые коэффициенты; во-вторых, предполагается, что все потребности существуют и могут удовлетворяться независимо друг от друга; в-третьих, трудно сказать, каким образом индивид вычисляет полезность (старая проблема кардиналистского подхода); в-четвертых, вся схема вряд ли имеет связь с реально происходящими в человеческом мозгу процессами, но крайней мере метод "взвешенной суммы" кажется слишком простым для объяснения деятельности столь сложного органа. Эти и другие сложности имеют в своей основе уже упомянутый выше недостаток экономической науки в целом: взяв сомнительную предпосылку, мы создаем модель, которая начинает жить своей жизнью и все меньше объясняет реальность.

В начале 2000-х годов появилась новая наука - нейроэкономика, которая использует методы современной нейрофизиологии для изучения процессов, протекающих в мозге во время принятия человеком экономических решений"'. После столетия абстрактного описательного моделирования экономисты наконец могут перейти к непосредственному изучению механизмов в мозге человека, из которых так или иначе складываются экономические отношения. Сейчас известно, что в ожидании удовольствия (вкусной пищи, секса, инъекции амфетаминов, вызывающих приятные ощущения) или денежного вознаграждения (удивительно универсально действующего на большинство испытуемых) активируется отдельная область мозга и одновременно наблюдается повышенное выделение донамина(6). Выявлена роль этого вещества в формировании положительных эмоций, уверенности, энтузиазма, интереса. Исследуется активность мозга в игровых ситуациях с межвременным выбором, проблемами самоконтроля и принятия решений в ситуациях неопределенности, которые в последние десятилетия активно разрабатывались поведенческой экономикой.

Нейрофизиологический подход подводит к мысли о противоречии между мотивами защищенности и активности в человеческом поведении. Чем более возбуждена нервная система, тем больше мы можем считать удовлетворенной группу потребностей "активность". Низкий уровень возбуждения соответствует состоянию комфорта и защищенности, по низкому уровню активности(7). Кроме того, потребности группы "успех", видимо, противостоят потребностям из группы "альтруизм". В описанной выше модели взвешенной суммы мотивов приближение к максимальной полезности по одной группе потребностей будет означать "откат" от удовлетворения другой группы потребностей, и в результате максимальный уровень счастья вообще не может быть достигнут (если мы исходим из того, что счастье - это некая переменная, которую можно максимизировать).

Поясним это утверждение: стремление в любом соревновании запять первое место - это действие, ведущее к успеху, однако альтруистичный вариант состоит в том, чтобы уступить первенство другому(8). Данное противоречие существует и в поведении многих животных: с одной стороны, каждая особь стремится передать только свои гены и конкурирует с другими (успех определяется биологическим рангом), а с другой - часты случаи, когда животные взаимно кооперируются(9), делятся нищей друг с другом (не только мать с детенышем, по и независимые самцы)(10), помогают другим выращивать потомство за счет своего права оставить потомство, а иногда даже жертвуют своей жизнью ради популяции. Возможно, особи с более высоким рангом чаще делают выбор в сторону успеха, с более низким - в сторону альтруизма, хотя значительную роль играют и родственные связи (когда через помощь родственникам особь косвенно передает свои гены). В целом, видимо, индивиды стремятся занять некоторое промежуточное положение между полным доминированием и полным альтруизмом.(11)

Таким образом, от принципа максимизации целевой функции следует перейти к модели, где человек стремится достигнуть оптимальных значений одновременно на нескольких шкалах. Согласно предложенной классификации, формируются две шкалы: "успех - альтруизм" и "активность - защищенность"(12). Тогда психику экономического агента можно представить как двухмерную систему координат, где ось абсцисс отражает положение индивида в социальной иерархии(13) (или его представления о своей доминантности, успехе), а ось ординат - текущий уровень возбуждения нервной системы (между максимальной активностью и полным расслаблением, комфортом). Когда активность возрастает, защищенность уменьшается; когда возрастает доминантность, падает альтруизм. В этой системе есть точка оптимума, или точка полной полезности (точка, где уровень полезности равен максимально достижимому значению).

Смоделировать человеческое поведение можно следующим образом: внешние обстоятельства постоянно смещают текущее положение психики и не всегда в сторону оптимума, поэтому индивид должен реагировать и выбирать такие варианты поведения, которые приведут его психику в оптимальное состояние. Графически эти варианты тогда можно представить б виде векторов (см. рис.), например, предпринимательство - вектор, дающий положительный прирост активности (отрицательный для защищенности) и доминирования (отрицательный для альтруизма). Если текущее состояние психики характеризуется смещением от оптимального состояния в сторону альтруизма и защищенности, то, согласно этой модели, он должен выбрать предпринимательский вид поведения или другой поведенческий институт, соответствующий тому же направлению вектора. Чем дальше отходит состояние психики от оптимального, тем ниже уровень полезности и тем более выражен необходимый вектор поведения.

Из указанных вариантов поведения индивид выбирает тот, который приведет его из текущего состояния его психики к точке полной (максимально достижимой) полезности. Так, если человек изначально находится в ситуации излишней защищенности и низкой активности (состояние скуки), то он может попытаться найти себе хобби или заняться творчеством (вектор, направленный вверх). Административный лидер или успешный предприниматель могут иногда испытывать желание пожертвовать часть своих средств на общественные нужды (вектор, направленный вверх и влево).

Этот вариант модели мотивов поведения может объяснить, например, почему предприниматели после достижения некоторого уровня доходов начинают заниматься благотворительностью, почему люди, запятые скучным трудом, играют в лотереи, ищут острых ощущений и готовы за них платить. По-видимому, индивиды в течение своей жизни постоянно колеблются вокруг точки оптимума и быстро переключаются с одного направления деятельности на другое: на рабочем месте они могут двигаться вниз и влево, затем, заходя но дороге домой в магазин, начинается движение вверх и вправо, дома индивид ужинает и включает телевизор (движение вверх, если просматриваются развлекательные передачи, или вниз, если информационные) и т.д.

В долгосрочном периоде точка оптимума, видимо, может смещаться (можно говорить об изменении психологических качеств человека) - например, в детстве эта точка будет скорее сдвинута в сторону активности, в молодом возрасте, возможно, в сторону успеха, в среднем - в сторону защищенности и альтруизма и т.д. Тем не менее развитие каждого человека индивидуально и может отличаться от предложенной нами схемы.

В заключение отметим, что мы, естественно, не считаем предложенную схему исчерпывающим ответом на поставленные вопросы, по она может стать еще одним шагом к пониманию реального поведения человека. На данный момент экономическая теория постепенно приходит к предпосылке о стремлении индивидов к некоторому балансу, оптимуму (мысль, высказывавшаяся Г. Саймоном(14)), по как это в действительности происходит, вероятно, смогут показать только нейроэкономика или новые отрасли знания, которые могут возникнуть на ее основе.

Графические материалы:

Векторы поведения

***

1 Подробное описание способов оценки "социальных предпочтений" см.: Camerer С, Fehr E. Measuring Social Norms and Preferences Using Experimental Games: A Guide for Social Scientists. The paper prepared for the MacArthur Foundation Anthropology project meeting, 2003 (http://www.hss.caltech.edu/-camerer/Camerer-Fehrjan30.pdf).

2 Чтобы проиллюстрировать это положение, представим, что технологии вычислительных систем дошли до такого уровня, что есть возможность поместить человеческий мозг в виртуальную реальность так, чтобы все поступающие в мозг сигналы от рецепторов замещались имитирующими сигналами, идущими от компьютера, а жизнедеятельность организма поддерживалась специальной программой. Тогда, если в этой реальности человек "приобретает" автомобиль, "заплатив" виртуальному продавцу (программе) какие-то "деньги", мы вынуждены признать, что произошло удовлетворение какой-то потребности. Остается открытым вопрос о том, считать ли деятельность сознания в виртуальной реальности экономическим поведением (например, если в виртуальном мире присутствуют одновременно несколько реальных человек и множество бестелесных роботов и имитируется деятельность трудового коллектива, работники получают "зарплату", приобретают "товары" и т.д.).

3 О важности этой группы потребностей говорят эксперименты психологов с сенсорной изоляцией человека. Испытуемый помещается на длительное время в темную камеру со звуконепроницаемыми стенками, наполненную теплым раствором температуры человеческого тела. Без внешних сигналов в сознании могут начаться необратимые изменения (хотя этот вопрос остается спорным).

4 Кроме перечисленных отличий от схемы потребностей Маслоу, уточним, что в пашей модели предполагается удовлетворение человеком потребностей в произвольной последовательности или одновременно.

5 Подробнее о нейроэкономике см.: Camerer С, Loewenstein G., Prelec D. Neuroeconomics: How Neuroscicnce Can Inform Economics, working paper, 2004 (http:// sds.hss.cmu.edu/faculty/Loewenstein/downloads/neurojelfinal.pdf).

6 Peterson R. Probing the Brain of an Investor: How Advances in Ncuroscicnce Are Demystifying the Markets, 2003 (http://www.richard.pcterson.net/invcstorbrain.html).

7 Эта идея не нова: предположение о противоречии понятий "интерес" и "комфорт" уже высказывалось в 1970-х годах экономистом Т. Скитовски в сто книге "Безрадостная экономика" (Scitovsky T. The Joyless Economy. New York, Oxford University Press, 1976). Скитовски показывает, что человек стремится не только к комфорту или устранению драйвов (состояний неудобства из-за неудовлетворенности какой-либо потребности), но также и к новизне, сложности, интересу. Основываясь на исследованиях психологов (в том числе на кривой Вуидта, показывающей зависимость приятности раздражителя от его интенсивности, которая имеет вид перевернутой буквы U), Скитовски утверждает, что effortless pleasure (удовольствие, получаемое без усилий) - это иллюзия, и что облегчение, которое человек получает при, например, снятии боли, быстро переходит в скуку и мучение бездействием, если он перестает получать стимулы извне и напрягаться. В то же время слишком высокое возбуждение, переходя некий порог, перестает быть приятным. Скитовски ссылается на работы психолога Д. Берлайиа и нейробиологов 1970-х годов, которые указывали на близость расположения центров отрицательного и положительного подкрепления в мозге, что, возможно, и определяет U-образную форму кривой Вуидта: активация центра отрицательного подкрепления начинается при среднем уровне возбуждения и в какой-то момент пересиливает действие центра положительного подкрепления. Берлайн также предлагает развитие идеи: приятность стимула (полезность) увеличивается при переходе индивида от деятельности, воспринимаемой им как скучная, к интересной деятельности, а не только от абсолютного уровня возбуждения (см.: Berlyne D. Aesthetics and Psychobiology. New York, Applcton-Century-Crofts, 1971).

8 Этика может утверждать, что успех в его истинном значении есть как раз искрение альтруистичное поведение. Тем не менее здесь мы исходим из положений современной биологии, а не этики, и под успехом понимаем социальный ранг особи, ее привилегии при дележе добычи и спаривании. Однако здесь можно прийти к любопытному заключению: эгоизм и альтруизм одной особи, если их рассматривать в масштабах популяции, есть лишь форма приспособления популяции в целом. Стремление оставить потомство, чтобы передать свои гены дальше, никак не влияет на выживаемость самой особи, а только на качество генофонда популяции. В этом случае нам придется признать, что "эгоистическое" желание предпринимателя максимизировать свою прибыль имеет сходную с альтруизмом природу, потому что конечной задачей является увеличение шансов предпринимателя оставить потомство, что нужно не ему самому, а скорее виду в целом. У видов с неполовым размножением, очевидно, не может быть шкалы "успех-альтруизм", поскольку объективная причина стремления к доминированию (победив в конкуренции, передать гены дальше) у них отсутствует. Рассуждая дальше, мы придем к выводу, что возможное использование человечеством клонирования как способа воспроизводства взамен естественного может в конечном счете свести на нет как мотив успеха, так и мотив альтруизма в человеческом поведении или перевести их в какие-то другие поведенческие формы.

9 См., например: Brosnan S., de Waal F.A Proximate Perspective on Reciprocal Altruism. - Human Nature, 2001, vol. 13, p 129-152.

10 Еще большее недоумение у экономиста, говорящего о всеобъемлющем значении "рационального эгоизма", вызовет социальная организация у человекообразных обезьян бонобо, ДНК которых на 98% одинакова с ДНК человека. В любой ситуации, где возможно возникновение конкуренции (например, при дележе добычи), эти обезьяны сначала занимаются мастурбацией для сексуальной разрядки (оргазм происходит у них очень быстро, через 15-30 секунд) и только после этого приступают к дележу, который идет по эгалитарному принципу. Описанная практика используется всеми особями независимо от пола и возраста (de Waal F. Food Transfers through Mesh in Brown Capuchins, 1997 (http://www.emory.edu/LIVING_LINKS/capuchins/ FransPaper.htm); de Waal F. Bonobo Sex and Society. - Scientific American, 1995, No 3, p. 82-88 (http://songweaver.com/info/bonobos.html).

11 Это утверждение явно противоречит неоклассическому подходу о рациональном эгоизме и больше согласуется с поведенческой предпосылкой "социальных предпочтений", где альтруизм вплетается в понятие рациональности.

12 Можно ввести еще и третью, независимую шкалу удовлетворения физиологических потребностей, где организм будет стремиться к оптимальному их насыщению (избегать, например, переедания и голода, переохлаждения и перегрева).

13 Этот уровень американские психологи измеряли у домашних кур по "порядку клевания": самая доминантная курица может клевать всех, вторая в иерархии - всех, кроме первой, последнюю же курицу клюют все, а она - никого.

14 Имеется в виду его идея о том, что предприниматель или фирма стремятся не к максимальной абсолютной прибыли, а к достижению "уровня притязаний", который задается социальной ролью и другими факторами.