О ВЫБОРЕ СТРАТЕГИИ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ.

Россия внесла значительную лепту в развитие такого относительно нового направления экономической науки, как экспериментальная экономика. Сложность российского макроэкономического эксперимента, проведенного в 1990-е годы, заключалась в том, что он охватывал не какой-то отдельный сектор хозяйства, а макроэкономическую систему в целом. Логика эксперимента сводилась к тому, чтобы изменить систему управления экономикой с замещением вертикальных связей, преобладавших в административно-командной системе, горизонтальными, более развитыми и характерными для экономики рынков. Однако эксперимент осуществлялся практически без четко поставленных целей и задач, без выбора определенной стратегии, Не проводилась оценка промежуточных результатов, не ставились вопросы о признании допущенных ошибок и их исправлении, об измерении погрешностей и т.п.

Существенное значение для экономического развития страны имела даже не логика самого эксперимента, а последовательность его проведения, которая базировалась на либеральных принципах управления экономикой. К этим принципам относятся: самоорганизация рынков, либерализация, приватизация, макроэкономическая (финансовая) стабилизация экономики.

Принцип (критерий) самоорганизации рынков означает якобы имеющуюся у них возможность в ходе конкурентного процесса самостоятельно настраиваться и автоматически обеспечивать эффективные решения в области распределения продуктов, доходов, ресурсов. Именно для активизации этого процесса обосновывалась необходимость принципов либерализации, приватизации, стабилизации.

Известно, что в условиях "сжатых" рынков в экономике возникает избыточное давление спроса, создающее условия для подавленной инфляции. При открытии рынков - либерализации - цены становятся свободными и резко возрастают. Если основные фонды и оборотные средства предприятий не переоцениваются в соответствии с изменившимся масштабом цен, то складывается следующая ситуация. Высокая инфляция приводит к образованию центров перераспределения, посредством которых осуществляется приобретение государственной собственности по значительно заниженной стоимости.

Именно так Россия получила нового собственника, который должен был с точки зрения "политики реформизма" стать эффективным, то есть обеспечивать максимальную отдачу (ренту) от использования полученной собственности. Однако несовершенство рынков, слабая развитость необходимых институциональных структур, трудности в использовании денежно-кредитного механизма, недостатки банковской системы, высокая инфляция и борьба с ней рестриктивными методами привели к демонетизации экономики, оппортунистическим моделям поведения экономических агентов, в том числе собственников. Поскольку собственность была оценена по минимально возможной стоимости, абсолютная величина отдачи не могла быть высокой.

Рестриктивная антиинфляционная политика привела к вымыванию денежных средств из реальных секторов экономики, из бюджетной сферы, что существенно снизило объемы выпуска, реальные доходы и инвестиции. Но при этом был сбалансирован бюджет, возросли резервы Центрального банка РФ.

Сразу стоит отметить, что любой резерв должен выполнять свои функции эффективно. В данном случае резервы (Центрального банка) выполняют важнейшую функцию создания денег и в более широком смысле - стоимости в экономике. Для этой цели они должны "работать". Сведение функции резервов только к сбалансированию валютного рынка" противостоянию спекулятивной игре на бирже, информированию инвесторов об устойчивости валюты и невысокой рискованности вложений - весьма одностороннее толкование роли резервов Центрального банка. Именно такая трактовка характерна для представителей либерального направления. Вполне естественно, что дискуссионным может быть вопрос о доле резервов, используемых в виде "страховочного щита" (для выполнения указанных функций), и доле резервов, которые можно использовать на решение задач развития национальной экономики, в частности, на укрепление банковского сектора, на управление кредитом, денежной массой, на стимулирование развития определяющих направлений инновационного сектора экономики.

Неправильно выбранная стратегия эксперимента в России "запустила" механизм "экономической эвтаназии" , перечеркнувший конструктивные рекомендации экономической науки относительно, во-первых, поэтапной приватизации, во-вторых, частичной либерализации цен и рынков и, в-третьих, сдерживания высокой инфляции при наличии так называемой "эволюционной инфляции" , открывающей путь к развитию предпринимательства и инноваций. При реализации перечисленных мер сформировалась бы система с несравнимо более эффективно распределенной собственностью, имеющей адекватно высокую реальную стоимость и соответственно отдачу.

В настоящее время структура распределения собственности такова, что в некоторых секторах экономики сложилась ситуация типа "рука руку моет". Речь идет в первую очередь о распределении пакетов акций между инсайдерами и аутсайдерами, при котором трудовой коллектив, опасаясь увольнений при смене высшего менеджмента, на акционерном собрании голосует за его сохранение, а менеджмент, опасаясь, что работники, если их уволить, превратятся в аутсайдеров и будут голосовать за смещение директората, старается избегать увольнений в коллективе.

Такая ситуация в течение нескольких лет является одним из факторов сдерживания роста безработицы, но вместе с тем она в целом фиксирует низкую эффективность организации крупного и среднего бизнеса, провоцируя так называемую Х-неэффективность (согласно X. Лейбенстайну, мотивационную и организационную эффективность/неэффективность). Это в значительной степени затрудняет развитие корпоративной собственности, особенно в промышленных секторах, ослабляет мотивацию к технологическим нововведениям и приводит к снижению производительности труда. В результате отдача акционерного капитала невысока, что тормозит процесс инвестирования и осложняет взаимоотношения банковского и промышленного секторов.

Идея макроэкономической стабилизации сводится к замедлению темпа инфляции посредством инструментов денежно-кредитной и фискальной политики. Однако при таком условии резко сужаются и возможности структурного маневра. В случае если отрицается дирижистская модель управления структурными сдвигами, то последние вообще не могут быть реализованы, и все разговоры о необходимости их проведения будут сведены лишь к политической фразеологии. Важно отметить, что дирижистская модель вовсе не ограничивается установлением Отраслевых приоритетов, а выбирает направления социально-экономического развития. Поэтому она не является символом исключительно индустриального общества, как нередко считается, что довольно условно, поскольку и в постиндустриальном обществе необходимо взвешивать альтернативы и выбирать приоритеты.

Некоторые экономисты либерального направления утверждают, что пропаганда дирижистских идей сопровождается "интенсивными нападками на либерализм, стоящий на страже макроэкономической сбалансированности и финансовой стабильности"(1). В данном случае лучшим вариантом макроэкономической политики выступает набор средств и методов ее проведения, вытекающих из либеральных принципов хозяйствования. Причем именно такая политика признается ответственной и сводится к тому, чтобы, во-первых, балансировать бюджет, во-вторых, накапливать резервы и, в-третьих, не "удивлять инвесторов". Эти три условия должны обеспечивать макроэкономическую стабилизацию и экономический рост.

Здесь возникает довольно много вопросов, имеющих первостепенное значение для развития российского хозяйства и экономической науки. Во-первых, что такое либерализм, существуют ли на него "нападки"? Во-вторых, что такое макроэкономическая сбалансированность? В-третьих, что понимать под ответственностью при проведении макроэкономической политики и под ответственной политикой?

В широком смысле под либерализмом обычно понимают политические и идеологические направления, отстаивающие свободу предпринимательской деятельности, свободу реализации прав человека и парламентский тип политического устройства. Либерализм в узком смысле - это свободомыслие, вольнодумство, излишняя терпимость, снисходительность(2).

Интересно в этой связи привести определение экономического либерализма. Он трактуется как доктрина, защищающая максимально возможное использование рынков и конкуренции для координации экономической деятельности. Государству, согласно этой доктрине, отводятся функции, которые рынок не может реализовывать, в частности, производство общественных благ, формирование структуры экономики, в рамках которой частные предприятия и рынки могли бы эффективно функционировать(3). Иными словами, структурный маневр практически невозможен без концентрации ресурсов на определенных структурообразующих направлениях развития российской экономики.

Исходя из указанных определений напомним фрагмент из спора между Ф.Хайеком, последовательно отстаивающим концепцию свободного рынка, и Р.Каном, являющимся сторонником кейнсианского подхода в экономике(4). Когда Кан на одном из обсуждений спросил Хайека, что если бы он завтра пошел и купил новое пальто, это увеличило бы безработицу? Хайек, будучи приверженцем взгляда, что причины кризиса в экономике связаны с чрезмерным потреблением, ответил утвердительно, но добавил, что для объяснения подобного положения потребуются сложные математические доказательства. Это типичная точка зрения с позиции экстремальной формы экономического либерализма, при котором характеристика свободного рынка и абсолютизация ряда понятий доводятся до логического абсурда, что приводит в конечном счете к математическим и экономическим софизмам. Тем самым происходит смещение оценок, а затем и позиций в отношении закономерностей экономического развития.

Данный пример позволяет утверждать, что многие отечественные либеральные экономисты исходят из позиций не экономического либерализма, а либерализма, согласно которому экономику любой ценой необходимо привести в равновесную точку (спрос и предложение равны, бюджет сбалансирован), даже если это теоретически и практически невозможно и противоречит здравому смыслу. Целью развития такого либерального хозяйства выступают бюджет, накопление резервов, политика "умиротворения инвестора" , а не реальные социальные задачи развития и не экзистенциальные цели сфер образования, здравоохранения, науки, культуры и т.д.

Действительно, как пишет в указанной выше статье В. May, Россия исчерпала лимит крупномасштабных экспериментов. В этом он абсолютно прав. Вот почему пора прекратить "наступать на те же грабли" и закончить неудавшийся псевдолиберальный эксперимент. Необходимо вернуться к подлинному смыслу и содержанию либерализма как идейного течения, предполагающего наличие жесткой связи между свободой и ответственностью при принятии решений и исправлении ошибок экономической политики. Управление и организация являются определяющими факторами обустройства нашей жизни и экономического развития, касающимися как сферы макроэкономической политики, так и локальных рынков и институтов.

Балансирование бюджета и финансовая стабилизация - отнюдь не новый подход к экономической политике, а самый что ни на есть устаревший. Новый же подход к экономической политике обеспечивается только новым теоретическим видением хозяйственных проблем, например, представляющим их как неравновесную динамику взаимосвязи новаторов и консерваторов. Такая модель может быть очень эффективной для банков при распределении кредита между различными типами поведения и рынками. Относительно проблемы "не удивлять инвестора" отметим следующее. Он намного больше удивится тому, что разрушена промышленная инфраструктура, не подготовлены информационные системы для прибыльного инвестирования в перспективные сектора экономики, а не тому, что используются резервы на внутреннее инвестирование с необходимой отдачей.

Безусловно, какое-то время экономика может демонстрировать рост даже при наличии серьезных структурных диспропорций, дисфункциональности различных подсистем хозяйства и несовершенных институтов. Однако такой рост нельзя отождествлять с долгосрочным развитием, поскольку существует коренное различие в целях. И хотя дисфункциональная экономика может демонстрировать рост, однако потенциал ее развития будет оставаться довольно низким до тех пор, пока не произойдет сокращение числа дисфункций пусть даже за счет замедления темпа роста.

Неолиберальным взглядам на экономическое развитие и макроэкономическую политику противостоят взгляды эволюционных экономистов. Они не сводят цели политики только к балансированию бюджета, накоплению резервов и умиротворению инвесторов, считая названные инструменты исключительно вспомогательными "рычагами" управления хозяйственной системой для достижения ею установленных стратегических целей.

Согласно эволюционному подходу, экономический рост понимается как процесс появления новаторов, достигающих своих целей. Экономический кризис (спад) означает, что появление новаторов затруднено, при этом в экономике ведущую роль играет консервативный тип хозяйственного поведения. Экономическая система в эволюционной макроэкономической теории трактуется как два крупных сектора, представленных старыми и новыми комбинациями, каждая из которых означает единичный способ соединения производительных сил, создающих единичный продукт.

Новатор осуществляет новые комбинации посредством изготовления нового блага, внедрения нового метода производства, освоения новых рынков сбыта, источников сырья, проведения соответствующей реорганизации. В этом случае фаза роста экономики обусловлена хоть и дискретным, но массовым появлением новаций. Преобладание консерваторов обеспечивает в экономике сохранение status quo - известных рынков, благ, источников сырья, институтов, организаций, что обычно связывается со стагнацией или депрессивным состоянием экономики.

Однако проблема заключается еще и в том, что экономический рост фиксируется по изменению ВВП. Вполне понятно, что, например, повышение степени аварийности в экономике статистически может повысить рост, поскольку исправление аварийных ситуаций связано, как правило, с восстановлением каких-то благ. К тому же до определенного предела и неэффективные с точки зрения социального развития организационные структуры демонстрируют рост: мафия, коррупция, проституция, торговля оружием, человеческими органами, а также рыночные монополии. В этом случае рост очень напоминает злокачественную опухоль, уничтожающую среду собственного обитания.

Качественный рост может достигаться за счет расширения инновационного потенциала экономики, увеличения числа новаторов. Вместе с тем появление новаторов совсем не обязательно связано с отвлечением ресурсов и банкротством консерваторов, поскольку у новатора есть три источника появления: старый новатор, консерватор и безработный. Новатор может расширять ресурсные возможности экономики. Сокращение же числа новаторов пополняется сектором консерваторов и безработных и способно усилить дисфункциональность экономической системы. Однако и непреднамеренное повышение новаторской активности может привести к кризису, если экономика не располагает ресурсами, достаточными для покрытия этого накопленного инновационного потенциала. Консерваторы осуществляют инвестиции в структурную модификацию экономики за счет перераспределения продуктов и рынков и поэтому способны поддерживать определенный темп роста, по крайней мере, в среднесрочной перспективе.

Современные экономические системы несовершенны, поскольку они развиваются и преодолевают возникающую дисфункцию по-разному. Более того, в начальной точке они неодинаково дисфункциональны, то есть их системное качество различно. Параметры этого состояния чрезвычайно важны, так как они фактически институционализируют траекторию развития национального хозяйства.

В связи с этим можно оценивать состояние экономики по степени ее системного несовершенства, которое характеризуется понятием "экономическая дисфункция". Идентификация дисфункции должна осуществляться по ряду критериев, например, по цели существования системы, области приложения, функциональному наполнению, периоду времени до системного изменения, по издержкам функционирования, степени восприятия вводимых правил, устойчивости к мутации. При этом глубина дисфункции может измеряться, например, потенциалом институциональных изменений, характеризующим способность системы воспринимать изменения. Такой подход напрямую затрагивает и инновационно-технологический сектор. Вместе с тем консервативная модель развития может быть менее дисфункциональной, чем инновативная. Это и создает лучшие условия для устойчивого экономического роста в классическом его понимании (поддержание темпа изменения ВВП).

В связи со сложившимися представлениями о росте объема денежной массы как факторе, приводящем к усилению инфляционного давления (деньги рассматриваются в качестве экзогенного фактора развития экономической системы), отношение к деньгам и денежной политике в России весьма настороженное. Столь важный инструмент экономической политики правительство использует с оглядкой, как бы не спровоцировать инфляцию.

В экономической теории существует положение, согласно которому изменение количества денег в обращении влияет лишь на абсолютный уровень цен, не затрагивая при этом объема производства, получившее название нейтральности денег. Она предполагает, что одноразовое изменение количества денег в обращении не оказывает воздействия на равновесный уровень реального объема производства в долгосрочном интервале времени. Сторонники неоклассической школы полагают, что изменения в денежно-кредитной политике не приводят к каким-либо изменениям в экономической системе даже в краткосрочном периоде при условии, что экономические объекты ожидают изменения. Это свойство есть так называемая супернейтральность денег.

Если деньги рассматривать с точки зрения другой концептуально-теоретической основы, а именно теории экономической дисфункции(5), то проблема нейтральности и тем более супернейтральности денег в трактовке монетаристов (представителей теории рациональных и адаптивных ожиданий) теряет свою актуальность. Деньги не могут быть нейтральными и супернейтральными по существу. Это весьма серьезный критический аргумент в адрес экономистов неолиберального толка, которые в ущерб стратегическому видению развития хозяйства занимаются решением локальных задач, а именно либерализации рынков, приватизации, стабилизации.

Свойство ненейтральности денег свидетельствует о том, что экономическая политика может и должна предполагать определенную денежную эмиссию для того, чтобы было возможно экономическое развитие. В противном случае не удастся в должном состоянии поддерживать развернутые в национальной экономике инновационные системы и институты.

В качестве эмпирического доказательства необходимости механизма денежной эмиссии на макроуровне для обеспечения развития новой макрогенерации (продуктов-новаций) можно использовать расчеты акад. В. Маевского. Согласно его данным, в США после второй мировой войны новаторы обеспечили развитие экономики при условии, что их финансовые ресурсы примерно на 60% были образованы за счет накопленных сбережений (причем эти сбережения частично являлись собственностью новаторов, частично были заимствованы в разных формах на финансовых рынках) и на 40% - за счет кредитной эмиссии, то есть создания новых денег. В эволюционно развивающейся экономике США новые деньги приходят в первую очередь к новаторам(6).

Другой подход к обоснованию необходимости эмиссии денег состоит в том, что их надо вводить в точном соответствии с теми функциями и организационными формами, которые создаются в экономике. При этом не должна возникать резкая дифференциация доходов, чтобы распределение новых социальных функций соответствовало вкладу различных слоев граждан в национальную экономику. Конечно, это требование выполнимо при условии, если получаемый доход будет соответствовать социально значимому результату, а общественные институты смогут этот результат выявлять и увеличивать.

Рассмотрим проблему макроэкономической денежной политики с позиций экономической дисфункции, причем под дисфункцией будем понимать потерю функций, свойств и качеств экономической системы.

Таблица Сравнительная оценка взглядов на эффективность денежной политики с позиций теории адаптивных ожиданий и теории рациональных ожиданий

Теоретики адаптивных ожиданий/Теоретики рациональных ожиданий

1. Ожидания индивидов определяются зависимостью от траектории прошлого развития (path dependence) Математический вид: [формула] , то есть темп ожидаемой инфляции пропорционален ошибке ожидания через коэффициент адаптации b/1. Ожидания индивидов определяются независимостью от траектории прошлого развития (path independence)

2. Денежная масса определяет уровень цен и национального дохода/2. Колебания денежной массы способны вывести экономическую систему из равновесия

3. Нейтральность денег в долгосрочном плане (стабильный денежный спрос и скорость обращения)/3. Деньги супернейтральны, так как всегда цены и деньги меняются пропорционально. Разрывы в состоянии денежного равновесия мгновенны

4. Ненейтральность денег в краткосрочном и среднесрочном плане/4. Обратное влияние изменений цен и дохода на денежное предложение незначительное

5. Дискреционная политика в области денежного обращения вредна. Необходимо правило роста денежной массы/5. Дискреционная политика в области денежного обращения не оказывает никакого влияния па производство, занятость и процент. Необходимо монетарное правило

Сравнительный анализ подходов к денежной политике в рамках теорий адаптивных и рациональных ожиданий (см. табл.) позволяет утверждать:

- обе рассматриваемые школы располагают одной и той же методологической базой, то есть используют одну модель человека (максимизирующего и рационального субъекта);

- экономику считают гомогенной системой, в которой действуют одинаковые максимизаторы удовольствий;

- механизм цен считают гибким, работающим без издержек и точно сигнализирующим обо всех изменениях на рынках.

Однако различные "модели действия" индивидов в макроэкономической системе (пункт 1 табл.) приводят к существенно различающимся промежуточным результатам (пункты 2-4 табл.) при совпадении вывода о регулировании денежного предложения на государственном уровне (пункт 5 табл.).

Ожидание - это в большей степени психологическое явление, но, безусловно, имеющее экономические последствия, так как напрямую затрагивает причины изменения человеческого поведения в зависимости от функционирования ценового механизма, в частности, от динамики общего уровня цен. В существующих теоретических системах деньги и денежное предложение (объем денег в экономике) обычно рассматриваются с точки зрения исходной предпосылки об ожиданиях агентов. Следовательно, в объяснении денег и денежной политики прослеживается идея преобладания "индивидуалистического" подхода, когда взгляд на хозяйственный процесс формируется с точки зрения реакции конкретного агента-индивида, его интересов и преференций. При этом исчезают, не учитываются институциональная природа денег и деньги как элемент целостной системы, нарушается взаимообусловленность связей в экономике.

Управляемые организационные изменения, расширение одних и сужение других функций экономических агентов могут происходить только при условии, что эти агенты согласны выделить определенную долю растущего ВВП на указанные цели планируемых изменений. Например, в российской экономике за последние десять лет обнаруживается "антикузнецовский" эффект. Как известно, С. Кузнец выдвинул положение(7), согласно которому экономический рост сопровождается ростом коэффициента Джини, то есть практически происходит за счет усиления социального неравенства. Социальное неравенство возрастает не бесконечно, а имеет предел насыщения, после достижения которого несколько снижаются темпы экономического роста. Вместе с тем и социальная напряженность в обществе, обусловленная прогрессирующими диспропорциями в доходах, перестает нарастать.

При трансформации постсоциалистических экономик наблюдалась прямо противоположная тенденция - полномасштабное сжатие экономики сопровождалось ростом расслоения в размерах реальных доходов и в целом снижением уровня жизни большей части населения. Сжимающаяся экономика продемонстрировала ряд уникальных свойств и процессов, которые экономистам еще предстоит детально изучить. Что касается роста российской экономики в 1999-2003 гг., то для этого периода, наоборот, характерна стабилизация показателя социального расслоения - коэффициента Джини.

На современном этапе диапазон структурного маневра российской экономики, который необходим для обеспечения эффективного развития, остается довольно узким с позиции не только его ресурсного ограничения, но и управления, то есть выработки адекватных мер экономической (фискальной и денежной) политики.

Изменение функционального разнообразия экономики, рост ее организационного и социально-правового потенциала при отсутствии активной денежной политики, направленной на стимулирование появления новых экономических форм жизни, приводит к результату, который можно проиллюстрировать в формализованном виде.

Каждая из новых функций и организационных структур становится все меньше и меньше "монетарно обеспеченной". Действительно, если начальное количество денег в экономике равно [формула] и за период [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания происходит ее увеличение [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, то есть [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, то в следующий период [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, равный предыдущему, количество денег в экономике достигнет суммы [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, или [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания.

Если за это же время количество функций либо организаций изменилось (например, увеличилось) с некоторого начального значения [формула] соответственно в [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания раз, то есть количество функций на отрезке [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания стало равным [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, на следующем отрезке времени [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания оно будет [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания, то денежное обеспечение каждой функции или организации за равные интервалы времени менялось следующим образом(8):

[формула]

Поскольку количество функций и организаций растет, постольку е и [формула] больше единицы. Чтобы новые функции имели монетарное обеспечение (количество денег на одну функцию) не ниже первоначального, достаточно обеспечить: [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания. Для этого необходимо, чтобы [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания. Это свойственно расширяющейся экономике. Если происходит денежное сжатие, то коэффициенты [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания будут со знаком минус.

При попытках организационных преобразований в экономике денежное наполнение функций и организаций будет сокращаться, поскольку при [формула] и при [формула] Материалы доступны в бумажной версии издания. В итоге имеем:

[формула]

Следовательно:

[формула]

Необходимо отметить, что каждой функции (организации) присущ собственный диапазон приемлемого монетарного обеспечения, когда данная функция (организация) может выполняться (существовать) в соответствии с целью производства. Верхняя граница этого диапазона открыта, в нем происходит постоянная конкурентная борьба за то, чтобы не скатиться за его нижнюю границу. В этой борьбе одни функции (организации) поднимаются значительно выше верхней границы монетарного диапазона. Но поскольку возможности наращивания денежной массы фиксированы и во многих экономиках придерживаются монетаристских рекомендаций жесткого контроля за эмиссией, то другие функции "проигрывают" , скатываются за нижнюю границу денежного обеспечения и исчезают либо рождаются низкоэффективные формы (функции), для которых небольшой монетарный потенциал является достаточным.

Таким образом, качественные организационные преобразования может осуществлять только растущая экономика, в которой дополнительный рост функционального и организационного разнообразия обеспечен деньгами, тогда имеет место следующее соотношение:

[формула]

где М - величина денежной массы; F - число вновь создаваемых в экономике функций или организаций, требующих монетарного обеспечения.

Данный вывод на основе формулы (4) с учетом промежуточных формул получен исходя из предположения стабильного уровня цен, точнее, отсутствия высокой инфляции. Если динамика цен высока, тогда монетарное ограничение становится еще более жестким. При повышении цен нужно рассматривать увеличение объема реальных денег, сравнивая его с темпом институционального расширения, которое не может быть эффективным при сокращении реальных денег в экономике. Рост цен означает повышение издержек. Если при этом происходит сжатие денежной массы, то промышленные организации не смогут не только осваивать выпуск новой продукции, но и поддерживать выпуск стандартной продукции, к тому же будет ухудшаться качество исполнения социальных функций.

Далее идет волна сокращений объемов производства. Чтобы поддержать доходы, монополизированная промышленная структура повышает цены. Если сдерживать рост денежной массы, когда инфляция в меньшей степени представляет собой инфляцию спроса и в большей инфляцию издержек, происходят дальнейшее сокращение объема реальных денег и сужение масштаба структурно-функциональных преобразований экономики.

Монетаристские рецепты по снижению инфляции спроса приводят к конфликту с задачами институциональных изменений в экономике. После проведенного в статье анализа данное положение становится очевидным с позиции как концепции целостного управления, так и теории экономической дисфункциональности(9).

Инерция мышления заставляет воспринимать цену в виде самостоятельного объекта, а не продукта (результата) социальных взаимодействий, в частности, института оценки происходящих событий. На самом деле цена представляет собой институт, который в макроэкономике, как и любой другой институт, может быть подвержен дисфункции. С точки зрения монетарного анализа дисфункция экономических институтов возрастает по мере снижения денежного обеспечения их работы, то есть смещается в сторону к нижней границе монетарного диапазона. Для цены характерен обратный процесс.

Если при наличии монопольной власти происходит необоснованное перемещение монетарного обеспечения данного института к верхней границе диапазона, это означает, что его трансформационная функция не адекватна общим экономическим изменениям. В таком случае рост обусловлен не продуктивной деятельностью, а использованием власти, что и является главной причиной раскручивания инфляции. Кроме того, по мере увеличения дисфункции института цены сокращается занятость. Причем появление большего числа безработных не может стать тормозом на пути инфляции, поскольку в современных экономиках действуют социальные компенсационные механизмы, поддерживающие уровень доходов лиц, потерявших работу. Следовательно, параметры совокупного спроса практически остаются на прежнем уровне, к тому же высвобождение занятых никак не влияет на власть монополистических структур. Последний фактор становится определяющим в усилении дисфункции института цены и раскручивании инфляции. Все это приводит к негибкости и разбалансированности рынков труда.

В условиях эластичного спроса уменьшение объема выпуска ведет к незначительному повышению уровня цен. Если спрос неэластичен, то цены быстро растут и требуется увеличение денежной массы, что ускоряет темп инфляции. Сокращение же денежной массы служит фактором дополнительного повышения цен и частичного его подавления на основе бартера. Данный процесс может возникнуть как в сложившейся рыночной экономике с устойчивыми традициями, так и в транзитивной экономике.

Как видим, концептуальный подход в рамках теории экономической дисфункции и монетарного диапазона может найти довольно широкое применение и использоваться при анализе таких макроэкономических явлений, как потребление, сбережения, инвестиции, системы налогообложения, коррупция, экономические кризисы, нарушения в платежно-расчетных операциях, бартер и др.

В целом можно утверждать, что для управления экономикой деньги являются ключевым инструментом организации взаимосвязей. Поэтому ни в теории, ни на практике они не могут рассматриваться как нейтральные по отношению к общему (равновесному) выпуску, включая и "выпуск" социальных функций, требующих определенного монетарного обеспечения. Деньги и денежная политика напрямую воздействуют на формирование экономической структуры и соответствующих ее подструктур. При этом важно отрегулировать механизмы перетока денег из одних секторов экономики в другие с необходимой скоростью и последствиями для развития экономики.

Политика стабилизации, направленная на поддержание текущей динамики цен, полной занятости и определенного темпа экономического роста, в случае отклонения ВВП (других макропараметров) в сторону понижения должна преодолеть такое отклонение корректирующими воздействиями в течение меньшего периода времени, чем тот, который понадобился бы экономике в режиме саморазвития. Эта политика не имеет целью влиять на причины отклонения ВВП - изменять соотношение числа новаторов, консерваторов, безработных в экономике, она обеспечивает внешние воздействия на спрос и предложение для изменения динамики ВВП.

Интересно отметить, что в случае равенства спроса и предложения, а равновесие является базисной концепцией (моделью) в построениях многих ортодоксальных экономистов (представителей либерального направления в экономике), недобровольная безработица никогда не может появиться. В данном случае безработица как социальная проблема отходит на второй план в сфере разработки экономической политики, поскольку, если кто-то не работает, то, очевидно, этим индивидом принято такое решение.

Конечно, в современной экономике подобная схема далека от реальной действительности. Один из лауреатов Нобелевской премии 2001 г. Дж. Стиглиц показал(10), что рынки крайне несовершенны, располагают неполной информацией и поэтому регулирующая и управляющая роль государства является неотъемлемым элементом любой хозяйственной системы. Главное условие развития - выработка стратегической линии этого процесса, для чего необходимо адекватное восприятие целей и инструментов экономической политики. Фискальная и денежная политика, как и любой другой вид экономической политики (доходов, заработной платы и др.), выступает только инструментом достижения целей развития. Сама цель диктуется общественной логикой, системой национальных и мировых общественных преференций, нравственными и религиозными императивами.

Важнейшим условием применительно к экономической политике является то, что стратегическая цель должна быть потенциально достижимой в течение обозримого периода времени, разделяемой большинством ныне живущих слоев общества. В качестве такой цели может выступать некая агрегированная функция качества жизни, измеряемая известными социальными индикаторами. Задача заключается в том, чтобы увязать подцели экономической политики, кратко- и долгосрочные цели, политические инструменты с собственно стратегической (конечной для данного интервала) целью развития экономики. Кроме того, стратегическая цель должна оставаться неизменной на выбранном отрезке времени. В противном случае срабатывает "эффект потери стратегического приоритета" , то есть такую цель трудно установить, а значит и трудно обеспечить ее достижение. Именно так происходит потеря стратегических ориентиров развития, которая чревата провалами в проведении как текущей, так и будущей экономической политики.

***

Примечания:

1 May В. Хватит экспериментов. - Ведомости, 2003, 23 сентября. 2Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1987, с. 277.

3 Словарь современной экономической теории. М.: ИНФРА-М, 1997, с. 145

4 Ольсевич Ю.К теории экономических трансформаций. М.: ИЭ РАН,1997, с. 35-36.

5 Сухарев О. Институциональная теория и экономическая политика. М.: ИЭ РАН, 2001, с. 576.

6 Маевский В. Эволюционная экономическая теория и некоторые проблемы современной российской экономики. - Вестник молодых ученых, 2001, N2.

7 Kuznets S. Economic Growth and Income Inequality. - American Economic Review, 1955, vol. XL.

8 Сухарев О. Институциональная теория и экономическая политика. М.: ИЭ РАН, 2001, с. 259-260.

9 Сухарев О. Теория экономической дисфункции. М: Машиностроение, 2001, с. 212.

10 Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. М.: Мысль, 2003.