^ИС: Вопросы экономики
^ДТ: 23.08.2004
^НР: 008
^ЗГ: ГЛОБАЛЬНАЯ РЕСТРУКТУРИЗАЦИЯ, ЗНАНИЯ И ОБУЧЕНИЕ.
^ТТ:

ГЛОБАЛЬНАЯ РЕСТРУКТУРИЗАЦИЯ, ЗНАНИЯ И ОБУЧЕНИЕ.

Глобализация и конкурентоспособность

В последней четверти прошлого и особенно в начале нынешнего веков все большее влияние на судьбы развитых и развивающихся стран оказывают процессы, получившие условное название "глобализация". Несмотря на скептические замечания отдельных исследователей, находящих параллели между нынешней фазой капиталистического развития и прежними эпохами, отмеченными резким ростом объемов международной торговли и потоков капитала(1), нельзя отрицать, что и масштабы, и скорость межграничных экономических трансакций существенно возросли. Беспрецедентного уровня достигли географическое распространение производства и распределение товаров и услуг в результате реорганизации деятельности, проведенной транснациональными корпорациями, что привело к резкой дестабилизации сложившихся моделей разделения труда. Эти тенденции обусловлены действием многих факторов, два из которых особенно важны.

Во-первых, революции в технологиях транспорта и связи помогают преодолеть пространство и время, что повышает мобильность факторов производства и ускоряет изменение масштабов (re-scaling) экономической деятельности - процесс, вызванный в основном расширением возможностей специализации и ростом дополнительных издержек.

Во-вторых, технологические прорывы совпадали с более общей тенденцией, обусловленной усилением активности правительства США и международных финансовых институтов - его союзников и направленной на либерализацию инвестиций и торговли, а также на приватизацию и дерегулирование(2). Соответствующим образом реорганизуются и отрасли промышленности: ведущие транснациональные компании в разных секторах размещают элементы своих все более сегментированных "цепочек" создания стоимости с учетом местных условий и уровня издержек, а также ограничений и возможностей, возникающих в новом глобальном окружении(3).

Этот сценарий выгоден в основном тем экономическим акторам. - и странам, и регионам, которые концентрируются в нишах создания стоимости, характеризующихся высокими барьерами входа и/или оказывающих влияние на распределение добавленной стоимости в сегментах отраслей, организованных на транснациональном уровне1. Напротив, экономические акторы, не способные конкурировать в условиях высоких барьеров входа, вынуждены делать это исключительно на основе издержек, следуя стратегии, которую можно назвать "нижней дорогой" (low road) к экономическому росту, характеризуемой все большими усилиями и эксплуатацией (массовое производство со значительным числом работников низкой квалификации с невысокой зарплатой - традиционная индустриальная экономика). Так было не всегда, ведь помимо прочего в прошлом национальные границы сами могли выступать подобными барьерами. Но в результате либерализации торговли их роль в данном качестве оказалась девальвированной, поскольку внутренние производители сталкиваются со все более острой внешней конкуренцией за долю национального рынка(5).

Таким образом, способность производить товары и услуги, которые не могут выпускать другие, или делать это, сочетая высокое качество с низкими издержками, стала sine qua поп (непременным условием - лат.) экономического успеха. А с учетом того, что экономические возможности не статичны и потенциальные конкуренты постоянно ищут новые способы производства, позволяющие поставлять товары и услуги дешевле или полнее удовлетворять все более индивидуализируемый спрос, сохранение достигнутого положения требует постоянного внедрения нововведений.

Эти факторы вряд ли благоприятствуют стабильности. Согласно вышеупомянутому сценарию ("нижняя дорога" к глобальной конкурентоспособности), типичной стратегией является акцент на снижении издержек, то есть на производстве больших объемов продукции с меньшими затратами, в результате эксплуатация труда (и/или природы) становится все более интенсивной. Согласно альтернативному сценарию ("верхняя дорога" - high road, то есть развитие информационной экономики, для которой необходима гибкая рабочая сила высокой квалификации, конечно, с большей заработной платой), целью выступает не выжимание дополнительной стоимости из дешевеющего труда (или истощающейся природы), но создание новых возможностей для того, чтобы производить лучше. Конечно, как отметил Р. Каплински, перефразируя Л. Кэррола, обе стратегии способствуют дестабилизации: приходится бежать быстрее просто, чтобы иметь хоть какую-то надежду остаться на месте.

Вызовы для развивающихся стран по многим причинам особенно серьезны. Прежде всего они практически по определению являются самыми слабыми "игроками" в межгосударственных переговорах о выработке правил либерализованного режима международной торговли и вряд ли способны защитить собственных производителей от конкуренции со стороны мощных внешних акторов. Более того, в большинстве отраслей способность к постоянным нововведениям зависит от доступа к крупному капиталу, необходимому для инвестирования в сложные технологии, позволяющие производителям осуществлять поставки все более специализированных изделий по снижающимся ценам. В качестве примера приведем автомобильную промышленность и производство автомобильных компонентов. Даже самые продвинутые производители таких стран, как Бразилия и Швеция, в последние годы были вынуждены продать свой бизнес базовым фирмам США и Германии. Подобное наблюдается и в области производства компьютерного "железа".

Среди развивающихся стран только Южной Корее, чьи промышленные конгломераты (чеболи) располагают огромными ресурсами, удалось реализовать технологические инвестиции, необходимые для сохранения, пусть даже несколько случайного, передовых позиций на глобальном рынке(6). Действительно, во многих секторах, опирающихся на знания, таких, как биотехнология или фармацевтика, приобретение не только оборудования ("жесткие" технологии), но и самого знания ("мягкие" технологии) запретительно дорого для экономических акторов из большинства развивающихся стран, вследствие чего у них практически нет перспектив для успешного устойчивого развития.

Безусловно, важную роль играет рента от политической власти и от доступа к крупному капиталу, но это - отнюдь не единственное преимущество богатых стран и их производителей товаров и услуг. В свою очередь, развивающиеся страны сталкиваются со многими дополнительными ограничениями, включая не менее серьезные.

Первое ограничение - образование превратилось в важнейший ресурс, отличающий акторов (или страны, регионы или местные образования), обладающих потенциалом процветания под воздействием глобализации, от тех, чей статус становится все более маргинальным. Знание, будь то высокоспециализированное или более общее, отраженное в базовом умении решать проблемы - в способности к обучению и основанное на развитых навыках чтения и счета, - необходимое условие для деятельности по созданию стоимости и быстрого переключения с одного ее вида на другой. Практически во всем мире эластичность спроса на неквалифицированный труд сегодня выше, чем когда-либо раньше. Многочисленные исследования подтверждают, что как на Севере, так и на Юге те, чье включение в экономическую деятельность возможно только в области неквалифицированного труда, вынуждены все больше полагаться на случайные доходы(7).

Среди множества препятствий, с которыми сталкиваются страны Латинской Америки, пытаясь справиться с вызовами современной экономической среды, относительный дефицит образования, безусловно, является одним из самых серьезных. Характеризуемые глубоко укорененными типами исключения из социально-экономической деятельности и дискриминации и усиленные политическими и экономическими моделями, доминировавшими с начала долгового кризиса, экономики стран региона вступили в повое тысячелетие, располагая самой несправедливой в мире социальной структурой. Значительное большинство их населения лишено доступа к образованию или получило плохое образование, экономическая полезность которого вызывает сомнения. Эта проблема особенно актуальна в условиях, когда знание стало необходимой предпосылкой индивидуального и коллективного выживания.

Второе ограничение, с которым сталкиваются развивающиеся страны, затрагивает социальные и экономические институты. Неудивительно, что институциональная "ткань" в этих странах, как правило, менее "плотная" и более "протертая" , чем в большинстве богатых стран, занимающих передовые рубежи в глобализирующейся экономике(8). В то же время анализ процессов экономической модернизации свидетельствует о ключевой роли, которую играют институциональные возможности в достижении акторами гибкости, необходимой для последовательной реализации нововведений в силу постоянных изменений на рынках и в технологиях.

Действительно, хотя фундаменталисты-неолибералы отстаивают святость рынков и предупреждают о пагубности нерыночных трансакций, существует много примеров того, что сильные институты управления обеспечивают базовую поддержку экономических акторов, стоящих перед вызовами рыночной нестабильности. Столкнувшись с экономическими проблемами и не имея возможности прибегнуть к помощи других производителей или государства, экономические акторы - отдельные фирмы или сети предприятий или местных образований, занимающие узкие ниши на глобальных рынках, могут испытывать такую огромную потребность в информации или ресурсах, которая неизбежно превысит их внутренние возможности(9).

В условиях рыночной нестабильности крайне необходимы механизмы координации, функционирующие как на меж- и внутрифирменном уровнях, так и в отношениях между предприятиями и государством. Эти механизмы могут не соответствовать рецептам процветания из ортодоксальных экономических учебников и даже нарушать правила лучшей практики, сформулированные той или иной международной финансовой организацией, но тем не менее они очень важны. Позволяя разделять риски, аккумулировать информацию и коллективно нести переходные издержки реструктуризации, схемы управления, основанные на логике сотрудничества, не уничтожая конкуренцию и инновации или шумпетерианский "ветер созидательного разрушения" , располагают потенциалом, обеспечивающим экономическим акторам пространство для того, чтобы не быть смытыми "волнами" экономических перемен. Другими словами, формируется соответствующий набор институтов управления, дополняющих и действительно корректирующих рынок, как необходимое условие сохранения способности к организационному обучению. В отсутствие таких институтов, то есть без соответствующей среды на микро- и мезоуровнях, требующей нововведения, но и стимулирующей их, защищая акторов от крайних рисков, подобное обучение скорее всего окажется невозможным.

Существует немного научных свидетельств того, что производительность относительно развитого человеческого капитала связана с возможностями институциональной сферы, в которой действуют высокообразованные индивидуумы и группы. Очевидно, методологические проблемы при проведении двухуровневого анализа весьма серьезны, так как наши способности измерять величину человеческого капитала и институциональные возможности довольно ограничены.

В последние 20 лет в большинстве развивающихся стран за исключением стран Юго-Восточной Азии наблюдался триумф рыночного фундаментализма, что привело к резкому ограничению возможностей государства и ослаблению усилий по взаимовыгодной координации государственных и частных институтов. В этом смысле несколько бастионов противников рыночной ортодоксии располагают существенными преимуществами по сравнению со своими соседями. В то же время не ясно, насколько институциональная "ткань" , которой они могут пользоваться, подходит для решения задачи стимулирования быстрых автономных и гибких реакций на экономические изменения в структуре высокообразованной рабочей силы и предприятий, опирающихся на знания.

Для эффективного содействия процессам обучения, являющимся необходимым условием выхода на постиндустриальную траекторию экономического роста, сильные институты, наверное, действительно нужны, но их силу надо измерять с точки зрения быстроты их реакции и способности помогать акторам автономно использовать свои навыки и ноу-хау. Другими словами, институты призваны минимизировать трансакционные издержки, а не множить наслоения неэффективности, подавляющие инновации и (индивидуальную или коллективную) инициативу. Если это так, страны, осуществившие крупные вложения в человеческий капитал, будут пожинать их плоды, только если им удастся поддерживать их уровень и сформировать институциональную среду, способствующую раскрытию их возможностей создания стоимости, адаптированных к изменениям спроса. Если подобные институты отсутствуют или институциональный контекст не стимулирует процессы обучения, такие инвестиции вряд ли принесут успех в конкурентной борьбе(10).

Концепция модернизации

Концепция модернизации (upgrading) весьма напоминает концепцию развития. Она описывает движение от одного типа экономической активности к другому, более желательному, на основе различных критериев - прибыльности, справедливости, экологической устойчивости. Обычно модернизация влечет за собой сдвиги в сторону усложнения операций, которые характеризуются более высокими барьерами входа по целому ряду причин: использования новых технологий иди дополнительного ноу-хау, совершенствования производственных процессов, повышения степени специализации или интеграции и т.д. Независимо от своей основы в условиях возрастающего конкурентного давления модернизация становится одинаково важной как для развитых, так и для развивающихся стран. Выше упоминалось, что фирма, сообщество или страна, оказавшиеся замкнутыми в какой-либо экономической нише или не способные к инновациям, вряд ли смогут успешно развиваться в эпоху, когда процветание частично зависит от умения быстро занимать выгодные ниши в становящейся все более глобальной системе производства и обмена.

В работах Дж. Джереффи и других ученых, занимающихся проблемами модернизации, основной упор был сделан на опыт экспортно ориентированной индустриализации в странах Юго-Восточной Азии. В последней четверти XX в. им удалось, хотя и за счет иногда значительных социальных неурядиц, успешно воспользоваться новыми возможностями экономической мобильности, появившимися благодаря глобализации. Темпы экономического роста в этих странах были очень высокими, возросли и качество рабочей силы, и уровень жизни населения, причем на таком этапе капитализма, когда страны мировой периферии стали ощущать себя все в большей изоляции от процессов глобального развития. Согласно мнению многих политэкономов и социологов, модернизация оказалась важнейшей и устойчивой характеристикой экономического успеха в регионе.

Можно выделить различные типы модернизации. Один из них обусловливает межотраслевые сдвиги, обычно описываемые в работах, посвященных экономическому "чуду" в странах Юго-Восточной Азии(11). Например, в 1960-е годы так называемые новые индустриальные страны в этом регионе приступили к производству на экспорт базовых потребительских товаров, таких, как игрушки и одежда. Со временем они сумели осуществить модернизацию и перешли в более сложные сектора, применив отработанные навыки и ноу-хау в новых отраслях - потребительской электронике и информационных технологиях. Эти отрасли не только открыли большие возможности для локализации добавленной стоимости, но и обеспечили лучшие условия труда, а также способствовали развитию местного предпринимательства. В настоящее время эта "фаза I" модернизации является важнейшим вызовом, с которым сталкиваются быстрорастущие зоны, производящие продукцию на экспорт, в странах Центральной Америки и Карибского бассейна, в Китае и в других регионах, где конкурентоспособность сборочных операций была достигнута благодаря избытку дешевого и относительно низкоквалифицированного труда, а не усилиям в области конструирования, продуктовой специализации или узконаправленного маркетинга.

Последние составляют основу того, что можно назвать "фазой II "модернизации, обычно имеющей место на внутриотраслевом уровне. Здесь один из аспектов модернизации относится к продуктовым нишам с точки зрения как специализации, так и качества. Известная история гибкой специализации малых фирм в северной Италии(12) является хорошим примером подобной модернизации, но далеко не единственным. Производители мебели в Скандинавии и обуви в Бразилии, экспортеры лосося в Чили также стремились адаптировать возможности стандартизированного производства к требованиям высокоспециализированных рынков, на которых конкурентоспособность определяется качеством, а не издержками. В одних случаях эта форма модернизации базируется на освоении новых технологий, в других - на совершенствовании процессов производства или улучшении информированности о сдвигах спроса на высокосегментированных рынках. Независимо от основы модернизации она обусловливает повышение уровня благосостояния работников и эффективности малых предприятий, а также более высокую прибыльность, а значит, и расширение возможностей для поддержания экономического роста.

Перемещение с одного уровня экономической активности на другой в рамках транснациональной производственной "цепочки" является вторым ключевым аспектом "фазы II" модернизации: беспрецедентная децентрализация высокоинтегрированной экономической деятельности означает, что определенная группа акторов может специализироваться на выполнении ограниченного набора функций в рамках любой глобальной товарной "цепочки" или межстрановой производственной сети. Так, в компьютерной отрасли наиболее продвинутые новые индустриальные страны Юго-Восточной Азии предприняли попытку расширить возможности проектирования, которое раньше осуществлялось исключительно американскими и японскими фирмами, а также передать производство относительно простых компонентов в другие страны региона. Аналогично модернизация в производстве одежды и в иных обрабатывающих отраслях в Гонконге все больше означает отказ от производства и превращение в трейдера, доводящего заказы розничных компаний до фабрик, по большей части перенесенных в Китай.

Этот пример модернизации, описанный также применительно к крупным южноафриканским фирмам, которые в последнее десятилетие резко повысили производительность в результате осуществления огромных инвестиций в капиталоемкое оборудование, имеет и побочный эффект: социальные последствия модернизации не всегда позитивны для заинтересованных акторов(13). Поддержание конкурентоспособности в определенных нишах создания высокой добавленной стоимости в рамках глобальных отраслей все больше становится необходимым условием сочетания экономического роста и справедливости, но было бы серьезной ошибкой думать, что оно является достаточным.

Основы модернизации: обучение, институты и политика

Каждая из рассмотренных форм модернизации поощряет приобретение знаний, которые могут быть приложены к проектированию, конструированию, совершенствованию технологических процессов или к изучению меняющихся моделей спроса на глобальных рынках. Поэтому способность к организационному обучению выступает одним из главных оснований модернизации. Действительно, несмотря на традиционный уклон политической экономии в сторону изучения вопросов, связанных с производством и технологическим прогрессом, не менее важно сконцентрироваться на приобретении знаний и ноу-хау. Модернизация - не просто техническая проблема, охватывающая процессы производства, технологии или специфические навыки в области конструирования или маркетинга, хотя каждый из этих факторов в определенном контексте, безусловно, играет свою роль. Скорее, она представляет собой главным образом политический и социальный вызов, который группы людей и институтов должны принять, развивая свои способности к обучению и решительно действуя на основе этого знания.

Например, сети малых фирм, сросшихся в индустриальных районах Италии, поддерживали инновационную активность, опираясь не па капиталоемкое производство или технологическую изощренность, а на аккумулирование информации и ресурсов у высококвалифицированных рабочих и менеджеров. Аналогично динамизм семейных фирм па Тайване в большей степени характерен для тесно сплетенных социальных сетей, соединяющих предприятия друг с другом, и для более свободных, по повсеместных связей, при помощи которых локальные менеджеры обмениваются информацией с внешними покупателями и брокерами.

Обучение важно, поскольку, как было показано выше, предпосылки конкурентоспособности со временем меняются. В условиях глобализации сектор с высокими темпами роста сегодня превращается в "ловушку" с низкими темпами роста завтра. Как только конкуренты приобретают способность копировать лидеров, знания становятся ключевым фактором перехода к более прибыльным видам деятельности (например, производство рыбы с использованием методов генной инженерии, проектирование одежды, прямой маркетинг новых торговых марок, управление сетью поставок и т.д.). При анализе политики, направленной на стимулирование модернизации, нужно ответить на ряд сложных вопросов: как создаются и поддерживаются способности к обучению и как акторы приобретают гибкость, необходимую для использования базы знаний, разработанной для одного продукта или сектора, для обучения и процветания в других областях.

Общественные науки сталкиваются здесь с огромными методологическими трудностями, поскольку природа данных существенно различна и происходящее обучение весьма специфично: традиционно исследователи при анализе человеческого капитала концентрируются на годах обучения и индивидуальном освоении реальных навыков, а при изучении проблем организационного обучения акцент делается на характеристиках отдельных фирм. Сегодня, напротив, как свидетельствует экономическая практика, при изменении человеческого капитала важно также учитывать индивидуальные способности к творческому мышлению и обоснованному принятию риска, в то время как оценки организационных способностей должны охватывать отношения на макроуровне, возникающие в сетях предприятий. Оба подхода взаимосвязаны: сейчас требуется анализ способностей к обучению, выводящий на первый план их отношенческие и динамические аспекты.

Именно в данном контексте институты превращаются в важнейший элемент концепции модернизации. Выше отмечалось, что модернизация в большей мере связана с занятием ниш, в которых высоки барьеры входа, но именно по этой причине у отдельных фирм может не быть достаточных ресурсов (например, информации или капитала), необходимых для эффективной модернизации. Общественные и политические институты предлагают механизмы коллективного достижения эффективности и возможностей, недоступных для отдельных акторов.

Как подчеркивает А. Саксениан, способности к инновациям и обучению тесно коррелированы с наличием на местном уровне негосударственных и нерыночных общественных институтов, содействующих свободному перетоку информации и ресурсов(14). Природа ассоциированной жизни - того, что некоторые ученые назвали социальным капиталом, является ключевым фактором местных способностей к обучению и модернизации. Однако, несмотря на широкий консенсус по вопросу необходимости изучать влияние местных институтов на возможности адаптации, здесь существуют большие методологические проблемы. Например, какие доказательства требуются для опровержения неолиберальной посылки, согласно которой то или иное нововведение, появившись в условиях нерыночных институтов, может также возникнуть и благодаря рыночным процессам, причем с большей эффективностью.

Это отражает растущую неуверенность по поводу контуров общественной политики, способствующей индустриальной модернизации. Очевидно, такие макроэкономические переменные, как устойчивый доступ к финансированию при разумных ставках процента, стабильность цен и т.д., могут существенно облегчить или усложнить экономическую деятельность и выступают основными факторами, формирующими условия для нововведений. Вместе с тем с учетом того, что политика определяет немалую часть институциональных основ местных возможностей к обучению и Нововведениям, исследования должны сосредоточиться и на инициативах на мезоуровне, то есть на мерах в рамках отраслей и усилиях, предпринимаемых местными или региональными властями, а также на политике национального правительства, направленной на решение местных проблем.

Роль специфических политических мер еще не до конца осознана, но две составляющие представляются важными. Во-первых, само государство должно располагать разнообразными финансовыми, административными и техническими возможностями. Во-вторых, для эффективной разработки и реализации политики, сохранения ее единства важно наличие каналов сотрудничества политиков, находящихся на различных уровнях государственного управления, а также государственных служащих и представителей частного сектора. В этой связи исследователи должны одновременно анализировать и то, как формируется и реализуется стратегия промышленного развития, и то, что она влечет за собой.

Последствия для экономической политики

Сразу же отметим, что политика, ориентированная на решение проблем какого-то одного уровня в мировой экономике, скорее всего будет очень ограниченной. Это фундаментальный пункт с учетом того, что среда, создаваемая доминирующими глобальными режимами, весьма неблагоприятна для развивающихся стран по сравнению с их более богатыми (и мощными) соперниками. Здесь прежде всего важно изменить транснациональные режимы и уже потом сосредоточить внимание на политических мерах на национальном и местном уровнях.

Вызывает озабоченность и отраслевая концентрация экономической деятельности: тенденция полагаться главным образом на добычу, переработку и реализацию товаров и услуг, в основе которых лежат природные ресурсы. Этот пункт имеет прямое отношение к стратегиям осуществления модернизации. Безусловно, совершенствование процессов производства может повысить эффективность добычи конкретного вида ресурсов, улучшить качество производимого минерального сырья или минимизировать экономический ущерб от подобной деятельности. Можно предположить, что такие меры могут иметь потенциальные эффекты и для других отраслей, связанных с добычей природных ресурсов, обеспечивая межотраслевую модернизацию. Аналогично страна может стремиться улучшить свою инфраструктуру, чтобы сделать собственные ресурсы более конкурентоспособными, чем в других странах. В результате усовершенствованная инфраструктура (транспорт, связь и т.д.) будет доступна и другим отраслям.

Но главным вызовом является усиление контроля над передовыми звеньями - сферой распределения и маркетинговыми "цепочками" , в которых действительно образуется большая часть добавленной стоимости по сравнению с деятельностью по добыче природных ресурсов. Вот почему необходимо перенести акцент с последних на ресурсы, основанные на знаниях: чтобы добиться успеха в этих сферах, нужны глубокое понимание (быстроменяющихся) структур глобальных отраслей и все возрастающие возможности организационного обучения, без чего трудно конкурировать с изощренными зарубежными операторами в области маркетинга и координации деятельности.

Многим странам удалось сформировать базис человеческого капитала, требуемого для решения этих сложных задач, но им еще предстоит пройти долгий путь, чтобы укрепить институциональные механизмы, необходимые для динамичной реализации потенциала квалифицированной рабочей силы. Касаются ли ограничения таких факторов, как ее мобильность, инвестиционные режимы или барьеры на пути создания новых предприятий, они могут помешать быстрой и гибкой реакции на возможности модернизации, обеспечиваемые открытостью перед глобальными отраслями. Подобные ограничения наносят особый ущерб попыткам перехода в сегменты глобальных "цепочек" , в наибольшей степени вознаграждающие деятельность, основанную на интенсивном использовании знаний. Ведь для нее продвинутый уровень образования служит ресурсом с относительно высокими барьерами входа для потенциальных конкурентов.

***

Примечания:

1 Wade R. Globalization and Its Limits: Reports on the Death of the National Economy Are Greatly Exaggerated. In: Berger S., Dore R. (cds.). Regional Diversity and Global Capitalism. Ithaca, Cornell University Press, 1996.

2 Stiglitz J. Globalization and Its Discontents N.Y.: W.W. Norton & Company, 2002 (рус. пер.: Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. М.: Мысль, 2003).

3 Dicken Ch. Global Shift: Transforming the World Economy. Guilford Press, 1999. Подчеркнем, что либерализация - не неизбежный процесс, но скорее результат главным образом политических решений, реализуемых отдельными странами и транснациональными институтами, в которых участвуют государства. Тем не менее, хотя это предполагает, что доминирующие тенденции теоретически могут быть замедлены, особенно если в результате существенных социальных издержек глобализации будут предприняты систематические усилия по восстановлению контроля над межграничным движением капитала, в обозримой перспективе в мире по-прежнему будет преобладать тенденция к экономической либерализации.

4 Gereffi G., Korzenicwicz M. (cds.). Commodity Chains and Global Capitalism. Westport, CT, Praeger, 1994; Kaplinsky R. Spreading the Gains of Globalization: What Can Be Learned from Value Chain Analysis. IDS Working Paper No 110, 2000 (рус. пер. см.: Вопросы экономики, 2003, N 10).

5 Конечно, либерализация торговли сама по себе не применяется универсально в среде, в которой глобализация отражает доминирующий баланс сил в мире. Вряд ли является простым совпадением тот факт, что развивающиеся страны вынуждены открывать рынки в тех областях, в которых у передовых стран имеются большие преимущества, в то время как европейские фермеры или производители стали в США пользуются протекционистскими мерами, дискриминирующими потенциальных конкурентов с Юга.

6 Ernst D. Catching up and Post-crisis Industrial Upgrading: Searching for New Sources of Growth in Korea's Electronics Industry. In: Deyo F., Donner R., Hershberg E. (eds.). Economic Governance and the Challenge of Flexibility in East Asia. Lanham, MD, Rowman and Littlefield Publishers, 2001.

7 Rodrik D. Has Globalization Gone Too Far? Washington, Institute of International Economics, 1997.

8 Chang H. J.Kicking away the Ladder: Development Strategy in Historical Perspective. London, Anthem Press, 2002.

9 В данной работе рассматривается исключительно процесс создания стоимости (производства) в контексте глобализации, но с акцентом на стабильности роста и справедливом распределении его плодов. Для полноценного анализа влияния процессов глобализации па распределение необходимо обратиться к сфере социальной защиты населения. В ней в еще большей степени, чем в производстве, видна потребность в нерыночных институтах для обеспечения доступности коллективных благ.

10 Еще более опасна возможность того, что это разобщение приведет к "утечке мозгов" , что лишит развивающиеся страны будущих поколений предпринимателей, квалифицированных рабочих и интеллектуалов, призванных возглавить борьбу за занятие достойного места в мировой экономике.

11 Насколько мне известно, различие между межотраслевыми и внутриотраслевыми сдвигами было сформулировано Р. Каплински.

12 Piore M., Sabel Ch. The Second Industrial Divide. N.Y.: Basic Books, 1984.

13 Stallings В., Peres W. Growth, Employment and Equity: The Impact of Economic Reforms in Latin America and the Caribbean. Washington, The Brooking Institution, 2000.

14 Saxenian A. Regional Shift: Culture and Competition in Silicon Valley and Route 128. Cambridge, Harvard University Press, 1996.

Перевод с английского С. Винокура

Hosted by uCoz