КОНКУРЕНТНЫЕ СТРАТЕГИИ ГОСУДАРСТВА И ФИРМ В ЭКСПОРТНО ОРИЕНТИРОВАННОМ РАЗВИТИИ.

В современной российской и зарубежной экономической литературе нет недостатка в работах, обсуждающих проблемы экспортно ориентированного и инновационного развития, а также выбора стратегии интеграции отдельно взятых стран в мировую экономику. Специалистами по экономике и управлению уже не один десяток лет движет желание раскрыть секрет "благородного" экономического роста, сочетающего (в различных пропорциях) идеалы свободы торговли и предпринимательства с ускоренным развитием так называемых "высокотехнологичных" видов хозяйственной деятельности.

Опыт США, Японии, стран Юго-Восточной и Восточной Азии и, конечно, Советского Союза и России по производству и торговле наукоемкой продукцией, учитывая сравнительно отсталую структуру российской экономики, требует обобщения и трансформации в практически применимые рекомендации. Однако, памятуя о том, что классификация есть неотъемлемая стадия пути к научному знанию, необходимо повременить с выводами до тех пор, пока под рукой исследователя не будет надежного теоретического инструментария, отвечающего критерию "погружения" знакомых фактов об экспортно ориентированном развитии в более широкий контекст закономерностей макроэкономики, отраслевой (межфирменной) конкуренции и научно-технического прогресса.

Модели экономического роста

Поскольку конечный спрос на товары и услуги и их потребление является, по словам Дж.М. Кейнса, "единственной целью всякой экономической деятельности"(1), резонно классифицировать модели экономического роста по двум критериям: субъекту конечного спроса и его географическому положению (см. табл. 1).

В то время как общество массового потребления и экспортно ориентированный рост представляют собой модели развития экономики, хорошо знакомые на примерах послевоенных США и Западной Европы, а также соответственно Японии и современной России, группа моделей, где субъектом спроса является государство, требует отдельного комментария.

Как правило, государство выступает единственным потребителем военной техники и крупнейшим потребителем вооружения, и ни то, ни другое не способствует непосредственному удовлетворению потребностей граждан. Кроме того, власть имущие предъявляют спрос на в той же степени бесполезные с точки зрения индивидуальной материальной выгоды дорогостоящие проекты, например, монументальные сооружения и полеты на Луну(2).

Государство-сателлит пользуется для своего экономического развития конечным спросом другого государства, поставляя ему стратегическое сырье (Румыния во вторую мировую войну, Канада в послевоенный период) или какие-либо полуфабрикаты, узлы и изделия для государственного потребления (электронная промышленность Болгарии в рамках СЭВ)(3).

Ранжировать указанные модели по тому, какие темпы роста валового продукта на душу населения в них достижимы, не представляется возможным по трем причинам:

- во-первых, вопрос о теоретических пределах темпов прироста индивидуального или государственного потребления до сегодняшнего дня остается открытым;

- во-вторых, для открытой экономики априорно неизвестно, с какой скоростью будут изменяться импорт и экспорт относительно внутреннего производства;

- в-третьих, в любой стране в любой момент времени будут присутствовать по меньшей мере два из четырех источников роста (внутренний спрос домашних хозяйств и государства), в странах с открытой экономикой - по меньшей мере три из четырех, а эмпирическое соотношение между ними с помощью имеющейся статистической базы установить проблематично.

Так, разделение по рынкам конечного спроса не обязательно совпадает с пропорциями между формально соответствующими им категориями СНС (или их модификациями): конечным потреблением домашних хозяйств; конечным потреблением и валовыми инвестициями государства; экспортом товаров и услуг в адрес негосударственных субъектов; экспортом товаров и услуг по контрактам с иностранными государствами. Может статься, например, что в потреблении домашних хозяйств доминируют импортные товары или предметы роскоши высокой стоимости, но предназначенные для узкой прослойки наиболее обеспеченных граждан. Экономику с такой структурой спроса назвать "обществом массового потребления" весьма затруднительно.

Напротив, некоторые товары и услуги, закупаемые государством, способствуют формированию фондов общественного потребления. Последние сами по себе не в состоянии заменить частное потребление с характерной для него свободой выбора и рыночной ориентацией, однако они могут помочь высвободить личные доходы для максимального включения в систему массового потребления:

- государство берет на себя функции по частичному удовлетворению потребностей в поддержании жизни, охране здоровья, крыше над толовой, тепле и других коммунальных удобствах, лежащих в самом низу "пирамиды" А. Маслоу, через субсидирование естественных монополий, сельского хозяйства и здравоохранения; тем самым оно защищает доходы населения от монополистических злоупотреблений и стимулирует покупку предметов с более высоких уровней "пирамиды потребностей";

- духовные потребности индивидов, находящиеся на острие "пирамиды" А.Маслоу, за деньги, как правило, не удовлетворяются, тем не менее государство через бюджетно-налоговую систему в состоянии создать материальные предпосылки для самореализации индивидов и приобщения широких кругов населения к культуре, науке и спорту, для активного участия в политической жизни и строительстве институтов гражданского общества;

- в промежутке между базовыми нуждами и духовными потребностями лежит богатый пласт собственно рыночных запросов домашних хозяйств, которым свойственно регулярное и вполне предсказуемое возобновление спроса по мере исчерпания запасов, износа и устаревания имущества; именно эти потребности являются "локомотивами" общества массового потребления.

Поскольку сравнение моделей напрямую по их потенциалу экономического роста невозможно, необходимо найти другие критерии их оценки. Так, из всех моделей роста только общество массового потребления можно назвать "устойчивым" - в том смысле, что для него характерно отсутствие жесткого антагонизма между интересами наемных работников и предпринимателей в целом. Невзирая на желание каждого отдельно взятого предпринимателя сократить издержки оплаты труда, наличие достаточно крупных групп корпораций, работающих в зависимых от массового спроса отраслях, в сочетании с деятельностью профсоюзов и партий лейбористского толка может создать условия для подъема (под государственным давлением) заработной платы выше прожиточного минимума. Данная ситуация несколько отличается от сложившихся представлений о "самоподдерживающемся" экономическом росте, так как существующий во всех странах государственный аппарат управления и принуждения неизбежно участвует в любой экономической модели как один из ключевых элементов. Широко распространено мнение о том, что его целевая функция является (в зависимости от политической системы) комбинацией интересов населения (в относительно более демократических государствах), военных (в странах с высокой милитаризацией общества и политики) и представителей бизнеса. Задача государства (независимо от удельного веса различных групп интересов) остается неизменной - перераспределение ресурсов (несколько упрощая - ВВП) между этими группами, включая политику доходов и заработной платы.

В традиционной экспортно ориентированной модели экономического развития(4) прибыль интегрированного в мировую экономику сектора связана с внутренним платежеспособным спросом непростой зависимостью: при прочих равных условиях повышение заработной платы отрицательно влияет на эту прибыль(5); рост населения расширяет экспортный потенциал через давление на рынок труда. В любом случае для государства существует только одна влиятельная группа интересов - экспортеры, которые тратят часть своей прибыли на лоббирование снижения реальной заработной платы. Не случайно страны Восточной и Юго-Восточной Азии, которые обычно ставятся в пример как образцы экспортно ориентированного роста, большую часть своего послевоенного независимого существования провели как авторитарные режимы(6). Даже если примитивный экономический детерминизм не способен полностью объяснить сложную историческую судьбу этих государств, нельзя отрицать, что недемократические традиции, в особенности борьба с профсоюзным движением, были выгодны не столько генералам от армии, боящимся "призрака коммунизма" (Филиппины, Индонезия), сколько "генералам" от промышленности.

Если предположить, что минимизация затрат на оплату труда для экспортных производств есть неотъемлемая составная часть экономической политики государств, взявших на вооружение вторую из рассматриваемых моделей роста, то почему уровень жизни в этих странах все-таки рос и продолжает расти(7) (кроме, быть может, Филиппин, где реальный ВВП на душу населения с 1985 по 1992 г. сократился на 11,8%(8))?

В иной ситуации от этого вопроса можно было бы отмахнуться, отделавшись ссылкой на самоочевидность ответа: рост спроса на рабочую силу из-за все еще существующего разрыва в оплате труда с развитыми странами в конце концов ведет к повышению равновесной зарплаты. Однако такой "самоочевидный" ответ сразу же сталкивается с проблемой международной конкуренции: если, к примеру, на Тайване заработная плата выросла на 100 долл. в год, то что мешает, скажем, филиппинским компаниям, в которых оплата труда не изменилась, выпускать дешевую продукцию и заставить тайваньские власти принять как данное необходимость либо снижения издержек на рабочую силу, либо банкротства тайваньских фирм? Ссылка на несовершенную конкуренцию в масштабах тех же Тайваня или Филиппин в этом случае несостоятельна, так как в мире много трудоизбыточных государств и из них не менее десятка - экспортно ориентированных, чего вполне достаточно для обострения экономического соперничества.

Для того чтобы закрыть лакуны в нашем понимании экспортно ориентированной модели роста, целесообразно с макроуровня перейти к рассмотрению ее характеристик и особенностей на уровне отдельных товарных рынков.

Конкурентные стратегии фирмы и научно-технический прогресс

В данном разделе не рассматриваются проблемы ценообразования, обусловленные колебаниями спроса, изменениями в объемах выпуска продукции, расходами на рекламу и лоббирование(9), основное внимание будет сфокусировано на факторах, способных в среднесрочной перспективе привести к изменению места фирм на рынке, в том числе на:

- решениях по товарной номенклатуре и выходу на смежные рынки;

- расходах на разработку новых товаров;

- "случайных" исторических событиях(10);

- тенденциях изменения издержек на оплату труда.

Для корпорации разработка деталей конкурентной стратегии может начаться только после того, как определен товар, с которым будет осуществлен выход на рынок и который принесет высокую норму прибыли. Для того чтобы фирма выбрала свою товарную номенклатуру, и как следствие, конкурентную стратегию, ей явно или неявно приходится учитывать:

- характер товара (в частности, является ли он наукоемким, какова доля расходов на НИОКР);

- свойства конечного спроса на товар (какова эластичность спроса по расходам на рекламу, является ли рынок контрактным, где необходимо индивидуально работать с каждым крупным заказом и подстраиваться под заказчика, или массовым и т.д.);

- характер конкуренции на целевом товарном рынке (мировом, если межстрановые таможенные и инвестиционные барьеры невелики);

- национальный промышленный, предпринимательский, кадровый потенциал страны происхождения;

- особенности национального научно-технического сектора (например, масштабы государственного финансирования науки);

- уровень оплаты труда относительно других стран. Большое число параметров в задаче выбора товара не облегчает

ее решения, однако теория отраслевой конкуренции среди главных характеристик товарного рынка выделяет следующие(11): минимальные расходы на НИОКР; минимальные расходы на рекламу; возможность установления монополии на рынке; возможность картелизации; число конкурентов.

Экономическая теория говорит, что первые четыре характеристики можно объединить под общим понятием барьеров для входа на рынок. Но и это еще не самый верхний уровень абстракции. Согласно теории цикла жизни отрасли М. Горта и С. Клеппера, которая базируется и на теории цикла жизни товара, отрасль проходит через несколько стадий: зарождение и рост (отрасли на этих стадиях могут группироваться в категорию динамичных); зрелость и стагнация (рынки здесь собираются под общим наименованием зрелых отраслей). В зависимости от фазы жизненного цикла отрасли меняются как барьеры для входа на рынок, так и численность конкурентов. Переход от динамичных фаз к зрелым совпадает с замедлением научно-технического прогресса в отрасли и качественным изменением его характера(12). На динамичных стадиях товар относительно нов, и научно-технический прогресс дает большие (по сравнению с затратами) результаты в виде крупномасштабных инноваций в самом продукте и в технологии его производства. Естественным состоянием рынка для этих стадий являются высокая концентрация и монополизация производства(13).

На зрелых стадиях основные инженерные и технологические решения устоялись, прошли проверку временем(14) и потому для научно-технического прогресса не остается иной формы, кроме как постепенных (инкрементальных) нововведений. Одновременно расширяются масштабы диффузии знаний от тех, кто их создал, к конкурентам внутри страны и за рубежом(15), причем переход к инкрементальному совершенствованию технологии производства может зависеть от темпов распространения научно-технической информации.

На динамичных рынках фирмы реализуют свою основную цель - максимизацию прибыли - через достижение "естественной" для этих рынков монополии, целенаправленно повышая качество продукции либо пользуясь "случайными" обстоятельствами, усиливающими их доминирующие позиции. На зрелых рынках фирмы не имеют возможности захватить монопольные позиции, что открывает простор для разнообразных олигополистических или картельных комбинаций, имеющих целью увеличение цены выше равновесного конкурентного уровня.

Международные конкурентные стратегии

Когда вместо отраслевых рынков изучается международная конкуренция, очевидным осложнением становится иерархия субъектов конкуренции: между собой конкурируют не только отдельные компании, но и группы компаний из разных стран и сами страны. Государственные и этнокультурные границы играют большую роль в межфирменной конкуренции:

- во-первых, облегчая создание "экспортных картелей" (по американской терминологии(16)), а также слияния и поглощения между предпринимателями из одной страны;

- во-вторых, обостряя конкуренцию между представителями разных корпоративных культур(17) и замедляя процесс создания международных картелей;

- в-третьих, привнося элемент экономического национализма - необходимость согласования корпоративных интересов с более широкой национальной экономической стратегией(18).

Международная конкуренция охватывает гораздо более длительные, чем при отраслевом межфирменном соперничестве, промежутки времени, даже если горизонт планирования политического руководства государства не превышает 4-7 лет. В отличие от фирмы, оперирующей капиталовложениями, как правило, в одной отрасли или отраслевом комплексе, национальная экономика зависит от межотраслевых перетоков капитала. Кроме того, государство располагает ресурсами для проведения в той или иной мере национальной научно-технической политики.

Определяя международную конкурентную стратегию, необходимо учесть названные выше факторы: относительное единство национальных компаний в борьбе с иностранными конкурентами, широкие временные рамки, межотраслевые пропорции как один из индикаторов реализации стратегии и, наконец, наличие научно-технической компоненты.

Итак, международная конкурентная стратегия государства в силу большой протяженности временных отрезков и инерционности процессов на международном и межотраслевых уровнях на самом деле не является стратегией в привычном смысле - комплексом собранных воедино инструктивно-доктринальных принципов, принятых единоличным или коллегиальным органом и сравнительно редко изменяемых. Под международной конкурентной стратегией здесь и далее понимаются общие черты устойчивых элементов стратегий национальных компаний на мировом рынке, образующиеся в силу сходства внешних условий и находящие свое выражение во внешнеэкономической, промышленной и научно-технической политике государства лишь постольку, поскольку эти стратегии приносят прибыль. Последнее условие позволяет связать воедино источники конечного спроса на продукцию национальных компаний (то есть модели экономического роста) и политэкономические причины объективной устойчивости международной конкурентной стратегии на протяжении нескольких поколений.

Если для отраслевой конкуренции было достаточно деления отраслей по фазам жизненного цикла, то на национальном уровне требуются новые абстракции, отвечающие трем условиям:

- укорененные в теориях отраслевой конкуренции (в частности, в теории жизненного цикла отрасли);

- объясняющие сдвиги в страновой отраслевой структуре;

- включающие в качестве неотъемлемого компонента концепции научно-технического прогресса.

Научно-технический прогресс, даже если исходить из его прикладного значения для товарных рынков, в принципе весьма трудно втиснуть в "прокрустово ложе" какой-либо заданной жесткой схемы. Как правило, отсутствуют надежные метрики, по которым можно было бы упорядочить и сравнить разнородные по сложности товары: что сложнее - боевой истребитель или микропроцессор, синтезированное лекарство или орбитальная станция? Даже если удастся посчитать число деталей в изделии или рабочее время, непосредственно необходимое для того, чтобы изобрести его, никогда не следует забывать, что достижения науки и техники в буквальном смысле "стоят на плечах гигантов" - базируются на опыте, накопленном предыдущими поколениями исследователей и инженеров. В этом смысле прогресс напоминает крайне запутанную сеть со множеством узлов.

Вместе с тем одной из наиболее выразительных и емких абстракций для представления эволюции науки и техники является "лестница" с четко выраженными "ступенями" - уровнями технологического развития. Эта абстракция использовалась неоднократно в разных контекстах, включая социологический и политэкономический (У. Ростоу и К. Маркс)(19). "Лестница развития" предполагает наличие строгого упорядочения на множестве ступеней. Каждая ступень характеризуется набором технологий, знаний и навыков, получаемых в результате научно-технического прорыва(20) и совокупностью рынков тех товаров и услуг, которые может создавать при помощи этой информации фирма (а значит, и страна). Таким образом, компании (государства), находящиеся на одной ступени технологического развития, являются потенциальными конкурентами, имея возможность за сравнительно небольшой в исторических масштабах период времени переключиться, к примеру, с выпуска тепловозов на производство автомобилей. Напротив, в отсутствие необходимых знаний, навыков и сопутствующих отраслей переход от тяжелого машиностроения к самолетостроению обычно оказывается длительным и болезненным.

Потенциальная конкуренция еще не означает, что решение выпускать один товар вместо или в дополнение к другому будет принято. Нежелание рисковать, наличие агрессивных по отношению к аутсайдерам олигополистов, недостаток внутреннего финансирования и высокая норма временного предпочтения могут стать непреодолимыми препятствиями.

Один из вариантов современного состояния "лестницы развития" включает следующие отрасли и отраслевые комплексы (в порядке убывания сложности):

- микроэлектронно-информационный комплекс;

- авиационная промышленность (производство реактивных самолетов);

- автомобилестроение;

- тяжелая промышленность и базовая металлургия;

- добывающая промышленность;

- легкая промышленность.

Очевидно, что в первую очередь понятие "лестницы развития" применимо на уровне государств: фирмы со сложившейся специализацией менее склонны к диверсификации в другие отрасли, тем более в те, для которых у них нет необходимых знаний. В национальной экономике межотраслевой переток капитала дополнительно обеспечивается мощным процессом рождения новых компаний, что особенно характерно для рынков, появившихся в результате научно-технических прорывов, то есть рынков новых ступеней развития.

По отношению к научно-техническому прогрессу субъект конкуренции может занимать три позиции:

- во-первых, активно участвовать в создании новых знаний и проведении НИР;

- во-вторых, активно заимствовать и адаптировать полученные кем-либо другим научные результаты;

- в-третьих, воспринимать технологические достижения по мере их естественной диффузии, не прилагая к этому сознательных усилий.

Активными самостоятельными фундаментальными исследованиями на переднем рубеже науки, как правило, занимаются не фирмы, а финансируемые государством научные учреждения. Эти исследования время от времени приводят к переходу количества в качество и выходу на новую ступень развития. Из-за ограниченной мобильности научных кадров и локального распространения информации компании той страны, где произошел научно-технический прорыв, первыми получают шанс на прикладную эксплуатацию возникших рынков. Как обычно, преимущество более раннего выхода на рынок транслируется в резко возрастающую вероятность завоевания и удержания монополии, что обеспечивает высокую прибыль компаниям и высокую добавленную стоимость стране их происхождения.

Согласно теории цикла жизни отрасли, после научных прорывов формируются динамичные отрасли. Таким образом, налицо первая международная конкурентная стратегия, ориентированная исключительно на динамичные отрасли, - стратегия научно-технического лидерства. В послевоенный период такой стратегии в основном придерживались США(21). В силу того что Соединенные Штаты в это же время стали и успешным примером общества массового потребления, стратегия научно-технического лидерства часто ассоциируется с опорой исключительно на внутренний спрос. Это представление неверно, так как для компаний, начинающих свою деятельность на рынках новых ступеней развития, расширение масштабов сбыта важно не меньше, чем повышение качества продукции. Больший объем продаж означает рост массы прибыли, за счет которой могут быть профинансированы амбициозные исследовательские проекты и приобретение (изготовление) дорогостоящего уникального оборудования; не случайно поэтому ведущие американские компании в передовых отраслях выступают за либерализацию мировой торговли.

Вторую стратегию в динамичных отраслях определяет отношение к научно-техническому прогрессу как к способу перейти на следующую ступень развития за чужой счет, не отказываясь, правда, и от вложения собственных средств. Если государство не выделяет средства на фундаментальную науку, активное заимствование технологий, разработанных за рубежом, позволяет национальным фирмам получить статус потенциальных конкурентов компаний из более развитых стран. Если бы корпорации, приобретающие чужие технологии, сразу же выходили на рынки более высокой ступени, им пришлось бы ощутить негативные последствия двух особенностей отраслевой конкуренции: во-первых, для любой отрасли справедливо, что выход аутсайдеров на рынок приводит к снижению прибыли; во-вторых, в динамичных отраслях весьма действенны разнообразные преимущества раннего выхода, что в сочетании с "естественной" тенденцией их монополизации ставит аутсайдеров в весьма невыгодное положение.

Для того чтобы фирмы, занимающиеся активной адаптацией технологий, могли получать прибыль, необходимо соблюдение одного дополнительного условия: фирмы страны-лидера должны уйти с занимаемых ими рынков. Такая ситуация складывается при достаточно быстром появлении новых ступеней развития, когда в стране-лидере есть институционализированная в молодых и быстро растущих компаниях заинтересованность в переходе на эти ступени. Одновременно в стране-лидере, по-видимому, не будет хватать предпринимательских ресурсов для поддержания господства на всех занимаемых рынках.

Это стратегия динамического наверстывания(22). Другие страны могут следовать в кильватере за лидером (как Япония(23)) или за страной, которая находится на более высокой ступени. Последний феномен можно наблюдать на примерах Южной Кореи, Тайваня и отчасти Китая. Особенно показательна с точки зрения взаимосвязи динамического наверстывания и научно-технического лидерства конкурентная история микроэлектронной промышленности(24).

На левой части рисунка 1 отражены обе стратегии, развертывающиеся на рынках динамичных отраслей. Логичным представляется следующий вопрос: почему рассмотрены только два вида отношения субъекта конкуренции к научно-техническому прогрессу, а о пассивном восприятии его достижений еще не было ничего сказано? Объяснение заключается в том, что успешная конкуренция в динамичных отраслях невозможна без финансовых вложений во внедрение и дальнейшее совершенствование новых технологий и инженерных решений. Пока инвестиции в НИОКР позволяют получать значительные приращения качества изделий, на рынке будет наблюдаться так называемая "эскалация расходов".

Наряду со стратегией привлечения иностранных инвестиций, о которой будет сказано ниже, динамическое наверстывание сыграло наибольшую роль в формировании у экономистов и широкой общественности образа экспортно ориентированной экономики. Нельзя отрицать, что сочетание дешевой рабочей силы, разрушенной промышленности и отставание от США в научно-технической сфере способствовали "выбору" Японией стратегии наверстывающего развития. Тем не менее открытая, ориентированная на экспорт экономика и экономика "летящих гусей" - разнопорядковые понятия. Первое описывает внешнюю, статистическую сторону развития; второе устанавливает глубинные причины и условия роста.

Со временем наукоемкость отрасли падает: в результате диффузии технологий рынок переходит в фазу зрелости. Если предположить, что новых научных прорывов не происходит, то тогда складывается ситуация неустойчивой монополии страны-лидера (средняя часть рис. 1), которая вкладывает деньги только в то, чтобы удержаться в качестве монополиста на самой высокой ступени; а страны-последователи одна за другой "подтягиваются" на предыдущие ступени, скапливаются там, как это было с Южной Кореей, Тайванем и Японией, когда они вместе конкурировали на рынках массовой микроэлектронной продукции. Норма прибыли в результате такого притока конкурентов временно падает, что не может не сказаться на темпах экономического роста соответствующих стран.

Страны-последователи адаптируют все научно-технические достижения, которыми раньше владела страна-лидер, и постепенно складывается возможность для образования картеля или олигополии на самом высоком уровне лестницы (правая часть рис. 1). Буквой D здесь обозначена страна-аутсайдер, которая в олигополистическую группировку уже не попадает.

Из изложенного следует, что на отраслевую структуру вовлеченных в мировое хозяйство стран и международную конкуренцию влияют две противоположные тенденции: малопредсказуемый прогресс науки и техники и непрекращающееся распространение знании и научно-технической информации/Так же, как прогресс позволяет одним фирмам, странам, регионам мира доминировать над другими и получать монопольные прибыли, так и приобщение к нему новых субъектов ведет к временному обострению конкуренции и падению прибылей, а в конечном счете - к достижению устойчивого состояния несовершенной конкуренции на рынке.

В этом состоянии фирмы и государства могут прибегать, как отмечалось выше, к самым различным экономическим и внеэкономическим (дипломатическим, военным) средствам для того, чтобы обеспечить себе более высокую долю на мировом рынке. Такие средства, вместе взятые, составляют олигополистические стратегии в зрелых отраслях. Именно в этих отраслях наиболее рельефно подтверждается тезис о несводимости впечатляющего "экспортно ориентированного" роста государств Восточной Азии к простым рецептам. Чуть раньше, чем проявились успехи Японии в микроэлектронной индустрии в конце 1970-х годов - тогда бесспорно молодой и динамичной отрасли, японские производители автомобилей - зрелого товара - вышли на дотоле недоступные им рынки в США и с тех пор закрепились на ведущих местах в мировой автомобильной олигополии наравне с американскими и европейскими концернами, скрепив узы антиконкурентного сговора десятками совместных предприятий и соглашений.

Концентрируя внимание на поведении национальных фирм, не следует оставлять без учета то обстоятельство, что не все страны располагают предпринимательским, финансовым, научным и кадровым потенциалом для того, чтобы вообще выходить на какие-либо рынки. Их участие в международном разделении труда вынужденно ограничивается соперничеством с другими такими же странами за привлечение капитала транснациональных корпораций. Последние создают предприятия, не только пользующиеся преимуществами низкой оплаты труда, слабого природоохранного и налогового законодательства, но и поддерживающие status quo при помощи лоббирования. Репатриация прибыли ТНК через оффшорные зоны и трансфертное ценообразование оставляет в странах размещения филиалов минимально возможную долю прибылей материнских компаний.

Если основой деления международных конкурентных стратегий государств на зрелых рынках на олигополистические и конкуренцию за инвестиции ТНК является критерий, отличный от критерия, использованного на динамичных рынках (см. табл. 2), то на чем должна базироваться убежденность в правильности такой, сложной двухуровневой классификации? Может ли транснациональная корпорация создавать производственные филиалы за рубежом, если она работает в динамичных отраслях?

Поставленный вопрос требует теоретически и эмпирически обоснованного ответа. Один из авторов теории "цикла жизни продукта" Р. Верной отвечал на него отрицательно(25). Однако с тех пор прошло много времени, и накопленный в мировой практике опыт прямых инвестиций за рубежом мог бы предложить контраргументы. Тем не менее контрпримеры пока не найдены (чтобы сделать окончательный вывод, необходимо тщательно исследовать всю генеральную совокупность филиалов ТНК в молодых отраслях) и вывод Р. Вернона о том, что на динамичных рынках ни предприниматели, ни государства не заинтересованы в ускорении передачи технологии за рубеж вместе с организацией производства, не потерял под собой реальную почву. Соответственно принципы классификации международных конкурентных стратегий, описанные в таблице 2, остаются неизменными.

Следует более подробно остановиться на том, что составляет ключевое отличие одной "формы" экспортно ориентированного роста, а на самом деле - стратегии динамического наверстывания, замешанной в разных пропорциях с олигополистическими стратегиями, от другой широко обсуждаемой "формы" - стратегии борьбы за инвестиции. Водораздел, проходящий между Японией, Южной Кореей и Тайванем, с одной стороны, и КНР, Мексикой, Бразилией, Сингапуром и Малайзией - с другой, если перечислять только самые известные примеры, отделяет страны с самостоятельными корпорациями от государств, чьи граждане не могут определять ценовую политику и стратегию развития расположенных на их территории предприятий. Это различие означает, что странам, опирающимся на деятельность своих фирм, достается часть их прибыли в виде налоговых поступлений и повышенной заработной платы, а их географических соседей эти доходы минуют, "эмигрируя" в страны происхождения ТНК. Иными словами, конкурентные стратегии, ориентированные на национальный капитал, имеют больше шансов создать в экспортно ориентированной экономике еще одну опору для устойчивого роста - внутренний потребительский спрос(26).

Проблемы выбора конкурентной стратегии для России

Согласно приведенной выше аргументации, по всей видимости, следует исключить из рассмотрения применительно к России стратегию привлечения прямых инвестиций. Кроме худших перспектив относительно других моделей, эта модель не может быть признана адекватной российским условиям и из-за "китайского фактора". Данные по оплате труда говорят не в пользу Российской Федерации: так, в КНР в 2001 г. оплата труда 1 занятого в филиале фирмы из США составляла 24,2% средней зарплаты работников филиалов американских компаний во всем мире и 15,6% средней оплаты труда в материнских компаниях (Россия - 44,3 и 28,6% соответственно)(27). Ввиду сравнительно более неблагоприятных климатических условий в России конкуренция с Китаем за иностранные инвестиции в трудоемкие производства малореальна.

Олигополистические стратегии могут быть эффективными в тех отраслях, где у России в силу исторических факторов есть значительные по мировым меркам производственные (и экспортные) мощности, не приобретенные еще конкурирующими с нею иностранными ТНК: в топливно-энергетическом комплексе, в добыче никеля, металлов платиновой группы, алмазов, в производстве алюминия, калийных удобрений, стали, атомных реакторов. Это, безусловно, весьма ценный источник прибыли для российского бизнеса, и косвенный (вследствие несопоставимо меньшей занятости в этих отраслях) фактор роста всей российской экономики. Однако (благодаря высоким прибылям) интересы данных отраслей хорошо представлены в структурах исполнительной и законодательной власти, и какие-либо дополнительные меры по их поддержке представляются избыточными: независимо от предпочтений экономистов и отдельных государственных деятелей государство будет стремиться удовлетворить потребности названных секторов экономики в дипломатическом содействии и финансовой помощи.

Таким образом, как и в десятках других работ по данной теме, внимание обращается в сторону наукоемких (в нашей терминологии динамичных) рынков. До того как приступить к обсуждению собственно выбора конкурентной стратегии, следует заранее оговорить, что к числу динамичных отраслей в настоящее время уже не относятся:

- полупроводниковая микроэлектроника и производство ЭВМ;

- авиационная промышленность;

- производство ракет-носителей и орбитальных космических аппаратов коммерческого назначения;

- атомная промышленность;

- станкостроение, в том числе производство прецизионного оборудования.

Этот вывод можно сделать, проанализировав отрасли по трем основным признакам их зрелости: длительное время с момента совершения последних революционных открытий и изобретений; устоявшиеся конструктивные и технологические решения; стабилизировавшаяся олигополистическая структура мировых производителей. Какой бы ни была доля НИОКР в структуре себестоимости продукции, названные зрелые отрасли могут рассматриваться только в контексте олигополистических стратегий, если, конечно, в них не происходит новых научных прорывов.

Возвращаясь к стратегиям в динамичных отраслях, можно поставить четыре различных вопроса: Какая стратегия приносит наибольшую прибыль компаниям: научно-техническое лидерство или динамическое наверстывание? Какая из этих стратегий может дать наибольшую отдачу с точки зрения влияния на темпы роста уровня жизни населения России? Какая степень риска у каждой из этих стратегий? Есть ли в России необходимые предпосылки для выбора стратегии научно-технического лидерства или динамического наверстывания?

На первый вопрос можно дать достаточно четкий ответ: стратегия научно-технического лидерства сразу же обеспечивает компании монополию на появившемся рынке, в то время как в ходе динамического наверстывания существующие монополисты далеко не всегда добровольно расстаются с лидерством, а значит, компаниям-аутсайдерам приходится пожертвовать частью прибыли, чтобы проникнуть на рынок и потеснить бывших лидеров за счет более низкой цены.

Второй вопрос однозначного решения не имеет. С одной стороны, более высокая прибыль национальных компаний при стратегии научно-технического лидерства выглядит весьма привлекательно, равно как и повышение уровня образования и квалификации населения. С другой стороны, не стоит забывать о тех расходах на НИР, которые финансируются из средств налогоплательщиков и для оправдания которых требуется нечто большее, чем коммерческая выгода отечественных фирм (например, военно-стратегические преимущества).

Вопрос о степени риска очень тесно привязан к конкретной исторической ситуации. И проведение фундаментальных исследований, и выход на рынки, занимаемые страной-лидером, рискованны по своей природе. В обоих случаях задержка с научно-техническими прорывами ставит страну и ее корпорации в невыгодное положение - в первом из-за тяжелого бремени не окупающих себя расходов, во втором - из-за обострения конкуренции со страной-лидером. Кроме того, при использовании стратегии динамического наверстывания появление соперников (как это было у Японии с приходом на рынки микроэлектроники Южной Кореи и Тайваня) также чревато всплеском конкуренции и резким падением нормы прибыли.

Итак, по двум вопросам из четырех ответ неоднозначен, по одному пункту научно-техническое лидерство выглядит более предпочтительным. Остается проблема объективных предпосылок для той или иной конкурентной стратегии: согласно предложенным выше определениям, для научно-технического лидерства необходима победа страны в гонке за выход на новую ступень развития, для динамического наверстывания - способность национальной инновационной системы(28) адаптировать чужие достижения.

Может ли Россия выиграть конкуренцию в научно-технической гонке? Получившая широкое распространение в России точка зрения(29) гласит, что финансового и научно-технического потенциала для того, чтобы участвовать в этой гонке по всем или даже по большинству научных направлений, у страны уже нет, однако можно сконцентрировать усилия на каком-то "прорывном" направлении и добиться серьезных успехов. С первой частью этого утверждения нельзя не согласиться. Научно-технический потенциал Российской Федерации и стран СНГ в целом в настоящее время уменьшается, что наглядно отражено на рисунке 2. Ухудшается возрастной состав кадров научных работников и инженеров. Учитывая миграцию наиболее востребованных ученых естественнонаучных специальностей за рубеж и неизбежный временной лаг в подготовке адекватной им замены даже при самом щедром финансировании, увеличение объема научных результатов на порядок потребует не одно десятилетие. Как следствие, в научно-техническом соперничестве с лидерами мировой научной сферы (США и ЕС) при опоре на количественные показатели Россия победить не в состоянии.

Означает ли это, что концентрация усилий на одном-двух направлениях принесет желаемые результаты? Маловероятно, так как США и ЕС ничто, кроме организационной инерции, не препятствует сосредоточить свои в несколько раз превосходящие ресурсы на тех же направлениях. Более того, кто и как в России будет выбирать эти "участки прорыва"? С учетом потенциала коррупции и простых человеческих ошибок подобный выбор грозит нецелевой тратой средств и серьезным риском неудачи.

Тем не менее научный потенциал Российской Федерации вполне достаточен для освоения зарубежных технологий. Обширный опыт этой деятельности, начиная с разработки атомной бомбы и бомбардировщика Ту-4 и заканчивая программным обеспечением и комплексом "Энергия-Буран" , еще не утрачен полностью, хотя многие элементы этого опыта либо устарели в условиях более свободного международного научно-технического обмена, либо испытывают кризис недофинансирования. Для следования стратегии динамического наверстывания у России, возможно, даже слишком развитая фундаментальная наука.

Кроме проблемы избыточной квалификации, Россия сталкивается с неопределенностью перспектив научно-технического прогресса. Для динамического наверстывания требуется, чтобы страна-лидер вовремя освобождала занимаемую ступень развития, а в начале XXI в. пока новых революционных изобретений и открытий не наблюдается. Необходимо также, чтобы другие страны не пытались конкурировать с Россией на высвобождаемой ступени. С учетом сложившейся международной конкурентной ситуации, те есть наличия тех же самых новых индустриальных стран, такой поворот событий не совсем правдоподобен. Резюмирует приведенный выше анализ таблица 3.

Необычность ситуации, в которой оказалась Российская Федерация, требует альтернативных решений, сочетающих в себе элементы как стратегии научно-технического лидерства, так и курса на динамическое наверстывание.

Здесь необходимо обратить внимание на одно обстоятельство. В стандартной формулировке научно-технического лидерства предполагается, что научно-технический прорыв и его коммерциализация происходят в одной и той же стране. Однако нельзя пройти мимо известного факта. Открытие деления ядер урана О. Ганом и Ф. Штрассманом было сделано в Германии, а первыми этим открытием воспользовались США. Таким образом, коммерциализация (или иное использование) революционных изобретений и открытий не привязаны жестко к месту их совершения. Главный фактор коммерциализации - наличие подготовленных научных кадров, способных разобраться в сути прорыва и направить его в практическое русло.

С учетом этого тезиса появляется возможность комбинирования научно-технического лидерства и динамического наверстывания. Для выхода одной или нескольких российских компаний на новые рынки за счет сделанного за рубежом научного прорыва следует признать необходимым наличие ряда предпосылок:

- существование в России научных кадров, способных перейти в коммерческий сектор для эксплуатации фундаментальных открытий, в широком спектре научных дисциплин, в том числе капиталоемких;

- участие российских ученых в международном научно-техническом сотрудничестве и их доступ к результатам передовых исследований;

- появление в России компаний со значительным финансовым потенциалом, заинтересованных в диверсификации своей деятельности и завоевании монополии на глобальных рынках новых товаров и услуг;

- наличие устойчивых коллективов, имеющих систематический опыт разработки инженерно сложных изделий и доведения их до необходимого уровня качества, которые также смогут перейти в коммерческий сектор (в настоящее время в России подобные коллективы существуют только в ВПК со всеми вытекающими отсюда проблемами потери "организационной памяти");

- невозможность для фирм из стран - наиболее сильных потенциальных конкурентов России в научно-технической гонке (США и Европейского Союза) по тем или иным причинам воспользоваться новыми открытиями и изобретениями раньше российских компаний или приобрести последние.

Очевидно, одновременное выполнение этих условий для ускорения экспортно ориентированного развития России связано с редким стечением обстоятельств, наличием политической воли и пониманием тенденций международной конкуренции не только руководством страны, но и в корпоративной среде. Экономический здравый смысл подсказывает, что на это можно только надеяться. Вместе с тем альтернатива - "слепая" ставка на выигрыш при концентрации научно-технических усилий на одном направлении или отказ от фундаментальной науки в пользу заимствования готовых технических решений - лишает Россию и этой надежды.

Графические материалы:

Таблица 1 Типология моделей экономического роста

Таблица 2 Виды международных конкурентных стратегий

Таблица 3 Сравнение конкурентных стратегий в динамичных отраслях

Рис. 1 Стратегии конкурентного развития в мировом хозяйстве и научно-технический прогресс

Рис. 2 Число публикаций в научных журналах (1986-2001 гг.)

***

Примечания:

1 Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. Гл. 8 (http://ck-lit. agava.ru/keynsod.htm).

2 По поводу "экономики пирамид" Кейнс пишет следующее: "Однако было бы неразумно, чтобы мы все согласились и впредь зависеть от таких случайных и нередко разорительных лекарств [как непроизводительные расходы на бесполезные объекты], раз уж мы поняли, какими факторами определяется эффективный спрос" (Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. Гл. 16).

3 См. также: Брич А. Путь России к процветанию в постиндустриальном мире. - Вопросы экономики, 2003, N 5, с. 19-41.

4 Независимо от того, с какой отраслевой структуры начиналось движение страны по этой модели, неявно предполагается, что национальные компании уже получают прибыль от экспорта.

5 В то же время сокращение издержек оплаты труда не только увеличивает норму прибыли, но и делает возможным открытие производств в новых рыночных нишах.

6 В Японии de facto действует Однопартийный режим. На Филиппинах печальную известность приобрел диктатор Ф. Маркое, от которого недалеко ушли К. Акино и Г. Макапагал Арройо; в Южной Корее памятен режим Чон Ду Хвала, на Тайване долгие годы господствовал гоминьдан. В КНР до сих пор действует формально однопартийный коммунистический режим.

7 Сингапур и Гонконг выделяются своими небольшими размерами и выгодным географическим положением, что превращает их в исключительно удобные пункты для транзита, торговли, реэкспорта и финансовых сделок. Их не следует рассматривать в одном ряду с другими НИС Азии, хотя Сингапур трудно отнести и к числу подлинно демократических государств.

8 Рассчитано по: Summers R., Heston A. Penn World Table. Mark 5.6. (http:// www.nbcr.org/pub/pwt56/).

9 Подробнее см.: Stigler J. The Economic Theory of Regulation. - Bell Journal of Economics, 1971, vol. II, p. 3-21.

10 Для того чтобы событие можно было отнести к категории случайных, достаточно отсутствия у него причинно-следственной связи с действиями любой из фирм, работающих на рынке. Так, экономический кризис в России в 1990-е годы высвободил большие мощности в сталелитейной промышленности и производстве минеральных удобрений, что не замедлило сказаться на стратегии российских и зарубежных фирм в этих отраслях, хотя к возникновению самого кризиса эти компании не имели никакого отношения.

11 Sutton J. Technology and Market Structure. MIT Press, 1998.

12 Gort M., Klepper S. Time Paths in the Diffusion of Product Innovations. - Economic Journal, 1982, vol. 92, No 367, p. 630-653.

13 Swann P., Gill J. Corporate Vision and Rapid Technological Change. L., Routledge, 1993.

14 Подробнее см.: Uttcrback J., Suarez F. Innovation, Competition and Industry Structure. - Research Policy, 1993, No 22, p. 1-21; Arthur B. Competing Technologies, Increasing Returns and Lock-in by Historical Events. - Economic Journal, 1989, vol. 99, p. 116-131.

15 См.: Mansfield E. How Rapidly Does New Industrial Technology Leak Out? - Journal of Industrial Economics, 1985, vol. 34, No 2, p. 217-223.

16 Для экспортных картелей законом Уэбба 1918 г.установлены изъятия из антитрестовского законодательства. Реальное значение этих картелей (по крайней мере, в США в настоящее время) невелико из-за преобладания динамичных отраслей в структуре американского экспорта товаров и услуг.

17 Подробнее см.: Levenstein M. Do Price Wars Facilitate Collusion? A Study of the Bromine Cartel before World War I. - Explorations in Economic History, 1996, vol. 33, p. 107-137;. Brandin D., Harrison M. The Technology War: A Case for Competitiveness. N.Y., Wiley, 1987.

18 Подробнее см.: Scott Morton F. Entry and Predation: British Shipping Cartels 1879-1929. NBER Working paper 5663, 1996 (http://papers.nber.org/w5663.pdf).

19 Howitt P. Aghion P. A Model of Growth through Creative Destruction. NBER Working Paper No 3223, 1990; Портной М. Мировой опыт и внешнеэкономическая стратегия России. - США: экономика, политика, идеология, 1996, N10; Портной М. Доклад на конференции "Современный финансово-экономический кризис и его воздействие па Латинскую Америку и Другие регионы мира". М.: Институт Латинской Америки РАН, 30 марта 1999 г.

20 Среди примеров - изобретение полупроводникового транзистора, двигателя внутреннего сгорания, открытие деления атомного ядра и т.д.

21 Выбор стратегии научно-технического лидерства не был плодом чьего-либо "гениального" предвидения. Вкладывая чрезвычайно большие ресурсы в НИОКР, США действовали исходя из военно-политических, а не экономических целей.

22 Ее также связывают с моделью "летящих гусей" , предложенной К. Акамацу. Согласно этой концепции, страны постепенно движутся к технологическому развитию, следуя примеру стран, находящихся непосредственно перед ними в процессе развития (Akamatsu К. A Theory of Unbalanced Growth in the World Economy. - Weltwirtschaftliches Archiv, 1961, vol. 86, No 2, p. 196-215).

23 Подробнее см.: Баскакова М. Японская экономическая модель. - МЭиМО, 2004, N 1, с. 98-106. В исследовании четко прослеживается генезис мифа об исключительности японской модели.

24 Портной М., Рей А. Инструменты конкурентной борьбы на мировых рынках и микроэлектронная отрасль США. - США, Канада: экономика, политика, культура, 2002, N 6, с. 37-53.

25 Vernon R. International Investment and International Trade in the Product Cycle. - Quarterly Journal of Economics, 1966, vol. 80, No 2, p. 190-207.

26 Подробнее см.: Белоус Т. Прямые иностранные инвестиции в России: плюсы и минусы. - МЭиМО, 2003, N 9, с. 60-66.

27 Рассчитано по: U.S. Direct Investment Abroad Survey. Bureau of Economic Analysis, U.S. Dept. of Commerce (http://www.bca.doc.gov).

28 Иванова Н. Национальные инновационные системы. - Вопросы экономики, 2001, N 7, с. 59-70.

29 См., например: Государственная политика в промышленном комплексе России и его трансформация в период реформ (доклад Минпромнауки и МАЦ). - Вопросы экономики, 2002, N 6, с. 92-107.