ТРУД И ЗАНЯТОСТЬ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ.

В становлении рынка аграрного труда большую роль играет проводимая политика занятости, предопределяющая характер и темпы ее трансформации. Однако неадекватность этой политики специфике сельского хозяйства и села в целом, нехватка финансовых ресурсов для создания экономически эффективных рабочих мест и поддержки безработных, слабость механизмов эффективного исполнения нормативно-правовых актов во многом негативно сказываются на функционировании сельскохозяйственного рынка труда. В результате сложилась так называемая "российская модель" формирования рынка труда(1). Она характеризуется тем, что в России трансформационный спад в экономике был глубже и продолжительнее, чем в других странах с переходной экономикой, однако занятость оставалась достаточно устойчивой, малочувствительной даже к его шоковым проявлениям. Рост безработицы растянулся на довольно длительный период. Низкая эластичность снижения занятости и увеличения безработицы по сравнению со спадом производства обеспечивалась разными формами сокращения рабочего времени, распространением неполной занятости и снижением оплаты труда.

На поверхности процесса формирования рынка аграрного труда в стране наблюдается радикальное изменение структуры сельскохозяйственной занятости. Как альтернатива крупнотоварным государственным и кооперативным предприятиям появились фермерские хозяйства. В качестве адаптации к трансформационному кризису стало интенсивно расти число так называемых товарных, особенно потребительских, хозяйств населения.

Причинами произошедшего являются не только сокращение рабочего времени занятых и снижение оплаты их труда, но и ограниченность альтернативной занятости на селе, падение спроса на труд в городе, неразвитость рынка жилья, невысокое качество рабочей силы, слабость протестного поведения крестьян.

Динамика занятости в сельском хозяйстве в 1990-е годы вписывается в общую картину сужения сферы занятости в стране. В частности, в сельскохозяйственной отрасли к 2002 г. произошло примерно такое же снижение уровня занятости, как в среднем по стране. Но вплоть до 1995 г. на селе она несколько возрастала, по всей вероятности, вследствие расширения сельскохозяйственной деятельности домашних хозяйств, особенно городских. Количество таких хозяйств увеличилось к 1995 г. в 1, 6 раза, а их землепользование - в 2, 5 раза. Пик внешней миграции населения в Россию пришелся на 1994-1995 гг. , причем интенсивность миграции в сельскую местность была значительно выше, чем в город. Сельское хозяйство по-другому отреагировало и на кризис 1998 г. , именно на один этот год здесь прервался тренд снижения численности занятых, а в дальнейшем сокращение продолжилось со среднегодовым темпом 2, 6 %.

Рост численности занятых в сельском хозяйстве в течение 1992-1995 гг. привел к повышению их удельного веса в экономике страны с 12, 9 % в 1990 г. до 15, 0 % в 1994 г. Затем последовало снижение удельного веса, который в 2000 г. вернулся к уровню 1991 г. Начался новый этап - падение ниже уровня дореформенного периода - до 11, 8 % в 2002 г. Это было обусловлено как продолжающимся сокращением численности занятых в сельском хозяйстве, так и начавшимся ростом количества рабочих мест в других отраслях экономики.

По секторам аграрного производства вектор динамики численности занятых различался. Сокращение произошло лишь в совхозах и колхозах - на 5, 6 млн. среднегодовых работников, или в 2, 4 раза (см. рис. 1). При этом численность занятых собственно сельскохозяйственным производством уменьшилась на 57 %, а работников животноводства - на 70 %. Меньше других снизилась численность управленческого персонала, что обусловило существенный рост ее удельного веса (с 10 до 15 %); последнее во многом объясняется дроблением хозяйств при сохранении прежних моделей управленческих структур. Это, безусловно, является анахронизмом и должно устраняться на основе объединения узких смежных специальностей и развития консультационной службы в отрасли.

Сокращение численности занятых в несельскохозяйственном производстве сельхозпредприятий составило 70 %, но оно связано не столько со спадом производства, сколько с передачей в муниципальную собственность объектов социальной инфраструктуры для освобождения хозяйств от несвойственных им функций.

На снижении численности занятых на сельхозпредприятиях сказалось действие многих факторов. Из тех, которые влияют на спрос на рабочую силу (что в условиях спада в экономике является главным), были рассмотрены: посевная площадь, поголовье скота и птицы, энергетические мощности, то есть переменные, которые вместе формируют некое совокупное рабочее место. Из факторов, описывающих изменения в предложении рабочей силы, была проанализирована заработная плата как отношение ее уровня в сельском хозяйстве к среднему по экономике.

Все объясняющие переменные имеют довольно высокую корреляционную связь с динамикой численности занятых: коэффициент парной корреляции составляет 0, 93-0, 99. Их траектории снижения по расположению к траектории численности работников разделились поровну: индекс заработной платы и поголовье скота оказались ниже, то есть "работают" на ее снижение, посевные площади и энергетические мощности - выше, что свидетельствует об их сдерживающем влиянии.

Иная ситуация складывается в товарных хозяйствах населения, где возрастающая численность работающих, достигнув в 1998 г. примерно 3 млн. человек, стабилизировалась, и нет очевидных признаков того, что в ближайшие годы в ней произойдут существенные изменения. Стабильность характерна и для занятости в фермерских хозяйствах, которая остается в пределах 900 тыс. человек (1994 г.), незначительно меняясь по годам. Мы склонны полагать, что в современных крайне неблагоприятных условиях фермерство исчерпало свой человеческий ресурс(2). Конечно, при улучшении ситуации он может повыситься.

В домашних хозяйствах (на селе это в основном ЛПХ) помимо занятых производством продукции для реализации сформировалась более многочисленная армия вовлеченных в аграрную деятельность - б млн. человек, которые заняты натуральным производством как единственной работой. Это является одной из особенностей "российской модели" занятости на селе. Многие занятые в потребительских ЛПХ по величине получаемых доходов находятся на уровне безработных. Видимо, по этой причине органы статистики не включают их в категорию "занятые в экономике" , но не считают и безработными, относя их к экономически не активному населению. Фактически тем самым они лишены какой бы то ни было государственной поддержки и социальной защиты(3). Их занятость требует законодательного признания для улучшения условий экономической деятельности и повышения социального статуса.

На затрачиваемый в потребительских хозяйствах труд, включая и хозяйства городского населения (4, 8 млн. человек), приходится примерно 12 % совокупного рабочего времени населения страны, что в эквиваленте 40-часовой рабочей недели составляет 9, 1 млн. человек. Такая масса труда (при сопоставлении с получаемой продукцией) не может быть положительно воспринята рынком, тормозит формирование справедливой цены аграрного труда и будет продолжать воспроизводить на селе экономическую бедность.

Занятость в потребительских хозяйствах населения фактически удваивает долю аграрного сектора в затратах труда в экономике, доводя ее, по нашим расчетам, до 23 %. Однако и эти весьма впечатляющие данные скорее всего занижены, поскольку не включают занятых в домашних хозяйствах подростков моложе 15 лет и лиц старше 72 лет. С учетом труда этих категорий на аграрную деятельность приходится не менее 1/4 совокупного рабочего времени населения страны.

Для сельского хозяйства, как и для экономики в целом, характерно усиление оборота рабочей силы: в 2002 г. по приему на работу он достиг 30, а по увольнению - 35 % среднесписочной численности. Причем среди причин увольнения растет доля увольняющихся "по собственному желанию" , которая превысила 82 %. Последнее противоречит "классической" модели формирования занятости в условиях экономического спада, реализуемой в большинстве постсоциалистических стран, но вполне вписывается в "российскую модель" формирования рынка труда.

Сокращение численности официально занятого сельского населения в отрасли (на 1, 5 млн. человек за 1999-2003 гг.) существенно повлияло на изменение структуры занятости на селе (см. рис. 2). Можно предположить, что в этом проявляется мировая тенденция движения села в неаграрное общество. Ведь доля занятых в сельском хозяйстве снизилась на 10 п. п. и примерно на столько же повысилась в социальном обслуживании и в индустриальной сфере. Но картина отраслевой занятости сельского населения коренным образом меняется, если в нее включить занятых в потребительских ЛПХ как на единственной работе: сельскохозяйственной деятельностью окажутся охваченными 54 % общей численности занятого населения.

Однако удержать безработицу на селе в русле траектории "городской" безработицы не удалось. Трансформационный кризис сельской экономики был глубже, а выход из него - медленнее. И хотя реакция показателя безработицы на спад производства в течение 1992-1996 гг. на селе была замедленной по сравнению с городом, в последующем темпы ее прироста стали опережающими. После 1998 г. тенденция изменилась на противоположную: уровень безработицы в городе начал снижаться более стремительно, на селе же начиная с 2000 г. он стабилизировался на отметке, превышающей 10 % (см. рис. 3).

[Графические материалы:

Рис. 1 Динамика уровня общей безработицы сельского и городского населения в возрасте 15-72 лет (в %)

]

К специфике формирования рынка труда в российской экономике по сравнению с другими рыночными экономиками следует отнести также довольно большой разрыв между общей и регистрируемой безработицей. Среди сельских безработных в отдельные годы он достигал б раз, что обусловлено различиями в самом существе характеризуемых явлений. Так, если показатели общей безработицы отражают (в заданных рамках опроса) субъективное представление опрашиваемого о собственной занятости, то показатели регистрируемой - институциональный потенциал государственной службы занятости, а также проводимую властями политику по поддержке незанятого населения. И те, и другие показатели обусловлены многими факторами - вплоть до удаленности в сельской местности службы занятости. Однако основные ограничения показателей регистрируемой безработицы определяются федеральной властью, причем часто на законодательной основе. Свою лепту вносят и местные власти, ограничивая регистрацию лиц, не имеющих другой работы помимо занятости в ЛПХ независимо от того, какой доход она приносит.

Сельское хозяйство России по тендерному признаку рабочей силы является преимущественно мужским (мужчины составляют 60 против 51 % в среднем по экономике). В возрастной структуре здесь ниже доля молодежи (20 и 24 % соответственно) и выше - лиц старших возрастов (23 и 4, 4 %).

По демографическому составу занятых потребительские домашние хозяйства заметно уступают формальной части аграрного сектора. Во многом это связано с тем, что по ряду объективных и субъективных причин здесь концентрируются люди с менее развитым социально-трудовым потенциалом, мобильно ограниченные, как правило, семейными обстоятельствами, особенно женщины.

По уровню образования сельское хозяйство уступает всем отраслям прежде всего по доле работников с высшим образованием. Причем в последние годы ситуация в целом ухудшается, в частности, на сельскохозяйственных предприятиях сокращается доля руководителей и главных специалистов с высшим образованием: первых - на 17, вторых - на 10 % за период с 1991 г. по 2002 г. В результате растет численность лиц со средним и даже высшим профессиональным образованием среди рабочих кадров.

Негативные тенденции преобладают и в кадровом составе массовых профессий, особенно работников в животноводстве. На этом фоне фермерские хозяйства выглядят лучше. В частности, у них больше число лиц с высшим и средним специальным образованием: доля первых превышает 20 %, а вторых находится в пределах 30-35 %.

Возросшая за годы реформ непривлекательность труда в сельском хозяйстве обострила существовавшую и раньше проблему "виртуальности" аграрного образования. Так, из 86 тыс. выпускников 2002 г. , закончивших очную форму обучения в сельскохозяйственных вузах, техникумах и колледжах, в хозяйствах на начало 2003 г. остались только 16, 9 тыс. человек, или 19, 7 %. Из них по специальности работали 18 %.И это при наличии около 30 тыс. вакансий(4).

При характеристике кадрового потенциала сельскохозяйственных организаций велико значение и субъективных факторов, в частности, таких, как самооценка своей профессиональной подготовленности. По результатам наших обследований, как достаточную оценили свою техническую подготовленность 58 % рабочих, технологическую - 38 %, а экономическую и правовую - лишь один из десяти.

Трудовая мотивация и связанные с ней предпочтения в организации труда как качественные характеристики рабочей силы также представляют большой интерес с позиции продолжающегося процесса организационной трансформации хозяйств и поиска путей оптимизации занятости (см. табл. 1). Выделенные группы работников существенно различаются по мотивации и уровню трудовой активности. В этом отношении неконкурентоспособными на рынке эффективной занятости являются более половины членов первой группы. Их удел - различные формы так называемой социально обусловленной занятости. Наличие существенной дифференциации рабочей силы хозяйств по социально-трудовому потенциалу, а предприятий - по возможностям создания эффективных рабочих мест требует соответствующего отражения в политике занятости. В частности, критерий минимизации затрат для извлечения прибыли обусловливает необходимость определенного соотношения качества рабочей силы и рабочих мест на рынке труда.

В условиях продолжающегося кризиса на селе трудно достичь оптимального соотношения в структуре занятости, но рационального - вполне возможно. Определим последнее понятие как "рациональная занятость". С учетом организационно-экономических и социально-психологических критериев ее следует понимать как систему мер и механизмов, обеспечивающую наиболее полную мобилизацию ресурсов для достижения эффективной занятости работников со способностями, интересами и мотивацией к высокопроизводительному труду в сочетании с поддержкой различных форм социально обусловленной занятости работников с пониженными трудовыми возможностями и мотивацией.Основными формами социально обусловленной занятости, по мнению опрошенных нами экспертов в Орловской, Тамбовской и Саратовской областях, могут быть следующие: использование в подразделениях в качестве подсобных рабочих с гарантией определенного минимума оплаты труда; организация из них временных трудовых коллективов для выполнения работ, где допустимы пониженные требования к срокам и качеству работы; расширение взаимодействия сельхозпредприятия с ЛПХ, чтобы занятые в нем работники, юридически оставаясь в коллективе, были заняты преимущественно на своем подворье. При этом прослеживается тенденция: чем больше в хозяйстве развиты отношения собственности, тем меньше его руководство ориентировано на выполнение социальной функции занятости.

Неоднозначно решается проблема обеспечения рабочей силой корпоративных хозяйств, что подтверждается материалами обследования в Ростовской, Нижегородской и Ивановской областях по проекту ВАSIS-Россия. Так, более 1/3 хозяйств испытывает нехватку постоянных работников и каждое пятое - сезонных. За этими средними значениями стоит высокая региональная дифференциация. Нехватка постоянных работников отмечена в 60 % хозяйств Ивановской области и 17 % - Ростовской. Среди причин, препятствующих восполнению недостающей рабочей силы, доминируют более высокая альтернативная оплата труда (75 % ответов), отсутствие рынка жилья (50 %). Невысокий уровень квалификации рабочей силы на селе, как это ни парадоксально на первый взгляд, замыкает отмеченный ранжированный ряд (8, 5 %). Основное объяснение такой ситуации - отсутствие прогресса (а скорее нарастание регресса) в технико-технологическом уровне ведения производства.

Среди причин содержания избыточной рабочей силы (11 % хозяйств) доминируют в основном социальные: неизбежное ухудшение материального положения семей уволенных (70 % ответов) и усиление воровства, пьянства и ухудшение криминогенной обстановки на селе (35 %). Определенную роль играет также сезонность производства.

Проблема избыточности труда в сельском хозяйстве в настоящее время более характерна для индивидуального сектора. По нашим расчетам (на основе данных статистики за 2002 г.), продолжительность рабочего года в фермерских и товарных хозяйствах населения достигает 55 %, а в потребительских ЛПХ - только 40 % годовой продолжительности рабочего времени работников коллективных хозяйств, которая составляет 1922 часа.

Причины ухода работников с сельскохозяйственных предприятий в ЛПХ хорошо известны, среди ключевых - резкое снижение оплаты труда. К 2002 г. оплата труда упала до 40 % средней по стране и продолжает находиться на этом уровне (самая низкая среди всех отраслей). Совсем парадоксальным выглядит произошедшее в хозяйствах снижение заработной платы работников сельскохозяйственной деятельности по сравнению с несельскохозяйственной. Ничего подобного не наблюдается в странах с развитой рыночной экономикой, где межотраслевые различия в цене труда в целом существенно меньше.

Контуры данной проблемы особенно четко проступают при сравнении основных параметров занятости "чисто" сельскохозяйственной семьи с семьей, занятые члены которой работают в социальной сфере. Результаты наших обследований в Ивановской области показывают, что доходность единицы рабочего времени сельскохозяйственной' семьи в общественном секторе экономики составляет 10, 6 руб. за 1 час, или на 40 % ниже по сравнению с семьей, занятой в социальной сфере (14, 8 руб.). Между тем еще до недавнего времени ситуация с заработной платой в данных секторах была иной. Однако после 1999 г. реальная заработная плата в отраслях образования и здравоохранения начала ежегодно повышаться в среднем на 12 % по отношению к уровню 1991 г. , в то время как в сельском хозяйстве - только на 4 %.

Роль доходов от занятости в ЛПХ не столь значительна, чтобы компенсировать низкую заработную плату. Во всяком случае, даже при возросших доходах от подворья разрыв в уровнях жизни сельского и городского населения, как показывают статистические данные, продолжает увеличиваться. Так, по располагаемым ресурсам он увеличился с 30 % в 1999 г. до 37 % в 2003 г.

Ситуация здесь может законсервироваться, если оплата труда наемной рабочей силы в сельском хозяйстве не будет повышаться. В частности, по достижении семьей заработной платы в размере примерно 17 тыс. руб. в год на работающего члена семьи среднедушевой доход от ЛПХ начинает снижаться, а вот совокупный сохраняет тенденцию роста за счет опережающего увеличения заработной платы (см. табл. 2).

Подобное экономическое поведение сельского населения свидетельствует о том, что содержание ЛПХ во многом носит вынужденный характер. При наличие же альтернативы (в нашем случае наемного труда в корпоративном аграрном секторе) такая форма экономического принуждения ослабевает.

Следовательно, даже более высокая доходность труда в ЛПХ, которая в условиях массовой бедности на селе должна иметь определяющее значение, оказывается недостаточной, чтобы преодолеть непривлекательность физически тяжелого ручного труда. Ситуация к тому же осложняется возможностями доступа к ресурсам и рынкам сбыта. Однако в зависимости от сферы занятости владельцев подворий комплекс указанных проблем имеет разную остроту. Так, повышенная доступность сельскохозяйственной семьи к ресурсам корпоративных хозяйств, снижая материальные затраты на ведение ЛПХ, проецируется и на размер доходов от него. По сравнению со смешанным типом семьи он выше на 22 %, а по сравнению с несельскохозяйственным - даже на 43 % (см. табл. 3).

Трансформация сельскохозяйственных предприятий, сопровождающаяся снижением численности занятых, без повышения уровня механизации и роста фондовооруженности предопределяет важность фактора живого труда. Расчет производственной функции показывает, что численность работников является самым значимым фактором - с ее увеличением на 1 % можно ожидать роста валовой продукции на 0, 68 % (см. табл. 4).

Оплата труда в сельскохозяйственных организациях, не выполняя на должном уровне своей функции воспроизводства рабочей силы, в условиях монопсонического рынка труда все же играет существенную роль как фактор производства продукции. Ее повышение на 1 % дает прирост валовой сельскохозяйственной продукции на 0, 55 % (модель М2). Фактору труда в обеих моделях немного уступают материальные затраты, дефицит и постоянное удорожание которых - достаточно распространенное явление. Остальные базовые объясняющие переменные - земля и основные производственные фонды (в денежной оценке) - в их реальном состоянии и при их фактическом использовании избыточны.

Расчет предельного продукта труда показывает, что его значение в три раза превышает размер заработной платы. В действительности это превышение меньше, в частности, из-за натуроплаты и целого ряда субсидируемых услуг, которые являются ничем иным, как затратами хозяйств на рабочую силу. Традиционная интерпретация подобного факта в рыночных экономиках сводится к тому, что есть возможность повышать прибыль за счет привлечения дополнительной рабочей силы. В нашем случае это следует интерпретировать преимущественно как внутриотраслевое занижение оплаты труда. Негативное влияние данного фактора очевидно: хозяйства, испытывающие нехватку рабочей силы, оказываются неконкурентоспособными на сельском рынке труда даже среди безработных. Несут потери и хозяйства, удерживающие пока необходимую численность работников.

В результате в основной массе сельскохозяйственных организаций сложилась мотивация натурального хозяйствования, по своему характеру в значительной мере оппортунистическая. В них нет и намека на трудовое поведение, какое должно быть в рыночном производстве. Ведь его определяют натуроплата, негласные доходы за счет предприятия и его ресурсы, используемые в ЛПХ и дающие определенные доходы.

Вполне рыночная мотивация просматривается на сельскохозяйственных предприятиях, уровень социально-экономического развития которых и в доперестроечное время был высоким. Они сумели сохранить и развить свой производственный и трудовой потенциал, а также воспользоваться преимуществами менее регламентируемого хозяйствования. Мотивация труда занятых на них приближается к трудовым ориентациям наемных работников товарного производства. Первое место денежной оплаты труда свидетельствует о развитости механизма спроса и предложения рабочей силы, а второе место мотивации организационно-экономических условий - о преобладании рабочих мест как экономически целесообразных, обеспечивающих эффективные формы занятости.

Снижение производительности труда в отрасли, произошедшее во многом в результате перетока рабочей силы из сферы производства, где ее уровень выше, в сферы хозяйствования, где он ниже, также можно отнести к одной из важных черт "российской модели" занятости в аграрной экономике. Очевидными последствиями ее дальнейшей эволюции могут быть:

- продолжение сокращения занятости в крупных и средних сельскохозяйственных организациях из-за их банкротств, а также уменьшения численности работников в остающихся;

- стабилизация занятости в фермерских хозяйствах и в товарных ЛПХ с "вызреванием" в их среде более или менее жизнеспособных рыночных структур;

- рост занятых в потребительских ЛПХ как самой массовой форме сельскохозяйственной занятости при продолжении выполнения ими функции "амортизации" бедности и открытой безработицы.

Весьма актуальны следующие направления развития села: повышение оплаты сельскохозяйственного труда и профессионального уровня работников; развитие рациональных форм занятости; расширение несельскохозяйственной занятости; усиление гуманистической функции общества по отношению к занятым в потребительских ЛПХ; совершенствование работы государственной службы занятости; политическая активизация аграрного социума в продвижении и отстаивании своих интересов.

В целом необходимо провести радикальную модернизацию сельского хозяйства, упорядочить межотраслевые экономические пропорции и проводить в жизнь поощрительную кредитно-финансовую политику. Примером успешного решения схожих проблем может служить опыт восточных земель Германии, где национальным правительством и Европейским сообществом разработаны и осуществляются инвестиционно насыщенные мероприятия поддержки(5).

Следует повысить ответственность государства и работодателей за повышение минимального уровня заработной платы. Весьма актуальны разработка и введение в действие отраслевых минимальных социальных стандартов заработной платы и других трудовых доходов, по уровню переводящих занятость из формы преимущественно физической в экономическую.

Требуется разработка программ (федеральных, региональных и местных) развития на селе несельскохозяйственных сфер занятости: социальной; промыслов; малого и среднего производства по переработке, транспортировке и хранению сельскохозяйственной продукции; строительства и лесотехнического комплекса с глубокой переработкой древесины. Все эти направления преимущественно инвестиционные. Но некоторые из них, например, возрождение промысловой кооперации, особенно по заготовке и переработке продуктов- "дикоросов" , не требуют больших затрат. Нельзя также забывать и о возможностях сельского туризма, природоохранной деятельности, о предоставлении селом иных общественных благ. Программы должны содержать поощрительные меры кредитно-финансовой поддержки, льготного налогообложения, либерализации правовых механизмов создания и функционирования малого и среднего предпринимательства.

[Графические материалы:

Рис. 1 Динамика среднегодовой численности занятых в сельском хозяйстве (в млн. человек)

Рис. 2 Изменения в отраслевой структуре занятости сельского населения (в %)

Таблица 1 Структура рабочих кадров сельскохозяйственных организаций по характеру трудовой мотивации

Таблица 2 Влияние заработной платы в сельскохозяйственном* и смешаном" типах семей на размер производства в ЛПХ и получаемые доходы, 2003 г.

Таблица 3 Размер и структура доходов домашних хозяйств сельского населения, 2003 г.

Таблица 4 Фактор труда в производственной функции Кобба-Дугласа

]

***

1 Капелюшников Р. Российская модель рынка труда: что впереди? - Вопросы экономики, 2003, N 4, с. 83-84.

2 В процессе социологических обследований в 1989-1993 гг. мы установили, что принятым критериям индивидуально-самостоятельного хозяйствования соответствовали в тот период не более 5 % численности занятых в сельском хозяйстве и в обслуживающих его организациях. В настоящее время численность зарегистрированных членов фермерских хозяйств находится в пределах данной оценки.

3 В частности, данной категории сельского населения не начисляется трудовой стаж, не устанавливаются пенсии по труду, не обеспечиваются социальное страхование и полис обязательного медицинского страхования.

4 Такая ситуация означает потерю сельским хозяйством не только молодых специалистов, но и инвестиций в человеческий капитал в системе аграрного образования, которая, по расчетам Б. Панкова, составила за 1999-2002 гг. около 78 млрд. руб. (Панков Б. Развитие сельских территорий: шаг вперед, два - назад. - Человек и труд, 2004, N 10, с. 17).

5 Тиллак П. Структурные изменения в сельском хозяйстве новых федеральных земель Германии: состояние и тенденции развития. - Международный сельскохозяйственный журнал, 2004, N 6.